Мы потребуем крови

Я опустился на колени, почесал ее за ушами, позволил облизать мне лицо и на мгновение прижался к ней лбом. Но как ни приятно было получить такой теплый прием, я пришел по серьезному поводу и вскоре заставил себя встать. Вопреки радости ее собаки, императрица надменно и с вызовом подняла брови, и я не мог не вспомнить последний раз, когда мы стояли так близко друг к другу. Она поцеловала меня, и наше обоюдное желание привело к тому, что мы сплелись на полу, пока я не попытался объяснить, почему мы не можем продолжать. Должно быть, она тоже подумала об этом, поскольку напряжение в освещенном фонарями шатре стало еще более плотным и горячим. Стоявший у входа Тор спросил:

– Мне пойти и…

– Нет, – перебил я. – Ты должен переводить. Во-первых, скажи ей, что прибыли новые левантийцы, которые нашли группу кисианских солдат, укрывающихся на севере. Я не знаю деталей, но если она хочет их найти, поговори с Амуном. Во-вторых, я изменяю свой голос. Я согласен, чтобы левантийцы отправились собирать союзников.

Тор прищурился при упоминании кисианских солдат и с тем же выражением спросил:

– С Эзмой во главе?

– Да, Эзма будет нашим предводителем, а я – ее заместителем.

Тор перевел мои слова императрице, и она что-то резко спросила.

– Она хочет знать, что изменило твое мнение.

– Время на обдумывание. Кисианцы не должны сражаться в битвах левантийцев. Мы сделаем это сами.

Императрица Мико кивнула с непроницаемым выражением лица. Я хотел знать, что за этим скрывалось, но придется подождать, пока все не закончится. Мы оба зашли слишком далеко, чтобы уделять внимание чему-то другому.

– Я сообщу своим генералам, – сказала Мико. – Можете отправляться, когда сочтете нужным.

Она не добавила «и лучше бы вам не предавать меня или моих людей», но это было ясно без слов.

– Благодарю.

Плохая была благодарность. Она доверяла нам, доверяла мне безопасность своей империи, а я не был до конца уверен, что смогу помешать Эзме предать Кисию. Но я не мог этого сказать, не мог сказать ничего, кроме «благодарю» и «до свидания», поклониться и покинуть шатер, понимая, что, если задержусь, исповедь непременно сорвется с моих губ.

Не желая нарываться на новую стычку с Эзмой, я послал к ней с сообщением кого-то другого. Я не знал, чего ожидать: то ли она сама явится с подозрительными вопросами, то ли тоже передумает и откажется, но она лишь прислала в ответ снисходительно-благодарственное послание, из-за которого я возненавидел лицо Клинка, доставившего его. Мы должны были выехать с рассветом.

Зная, что не усну, я пошел в загон для лошадей. Дзиньзо тоже еще не спал и пощипывал в сторонке траву.

– Привет. Мы выезжаем утром, – сказал я, похлопывая его по шее.

Я хотел сказать ему, что не знаю, что произойдет, и даже не знаю, где мы окажемся, выйдя отсюда. И что хочу уехать так же сильно, как остаться, однако не могу признать вслух, как близки мы с императрицей были к чему-то, но ничего не вышло. Может, теперь уже слишком поздно.

– Рах! Вот ты где!

Я повернулся, убрав руку с шеи Дзиньзо. В загон спешил Амун с каким-то человеком по пятам, они тяжело дышали, будто от долгого бега.

– Что такое?

Амун остановился, глубоко вздохнул, чтобы выровнять сердцебиение, а его спутник сложился пополам, задыхаясь.

– Гидеон.

– Гидеон? – Мое сердце ушло в пятки, и все вдруг стало таким далеким. – Что с ним?

– Ясс все расскажет. Он только что прибыл из Когахейры, его отправила Дишива.

– Дишива? Да что происходит?

По моим жилам заструился страх, и я едва не начал трясти Ясса, чтобы заставить говорить быстрее. По его лицу стекал пот, грудь тяжело вздымалась, но я не мог больше ждать.

– Он мертв? Он…

Ясс покачал головой.

– Нет, не мертв. Но он… он очень плох.

Один страх просто сменился другими.

– Плох? То есть ранен? Болен? Скажи мне, прошу тебя.

Ясс выдохнул и кивнул.

– Болен. На голову. Я не знаю. Это как-то связано с Лео, но я до конца не понимаю. Дишива просто велела найти тебя и рассказать. Если ты не появишься, левантийцы разорвут его на части еще до того, как чилтейцы разобьют ворота.

– Что? Почему?

Ясс мрачно сжал губы.

– Он… сделал кое-что по-настоящему плохое. Такое никто не простит, даже если поверит, что он совершил это под контролем того говнюка.

Под контролем.

– Лео – Гость?

– Кто-кто?

Но я задал этот вопрос сам себе, вспомнив моменты, когда Лео как будто читал мои мысли. Как будто знал, что произойдет. Я считал его единственным достойным чилтейцем и упорно сражался, защищая его, и потерял много Клинков.

А теперь он использовал Гидеона.

Меня затошнило.

– Проклятье. – Я провел руками по короткой щетке волос. – Проклятье!

Если я не отправлюсь с Эзмой, она перетянет всех левантийцев на свою сторону и может настроить их против Мико, но если отправлюсь, то брошу Гидеона на произвол судьбы. А я не мог. Не мог.

– Что он сделал?