Мы сделаны из звёзд

— Я нянькой не нанимался. Если вам нравится сидеть тут и заниматься самобичеванием, то не смею вас отвлекать. Тухните дальше. Но просто поймите, что мы так не то что не выиграем, Тренер, мы даже отборочные не пройдем. Да и вообще, я...

Только на середине речи я вдруг осознал, что наш с Тренером диалог до жути был похож на ту ссору с Ли на парковке. С разницей в том, что теперь в роли матери-благодетели выступал я.

Каким же все-таки я был мудаком.

— И чего вы все ко мне прикопались? Что вам от меня надо? — искренне недоумевал Вагнер, качая головой.

Я снова присел на косой стульчик и засунул руки в карманы толстовки.

— Да мы просто переживаем за вас, что тут непонятного? Хотим, чтобы вам стало лучше. Если и дальше отказываться от помощи, можно совсем плохо закончить.

Например, в этой гадкой коморке, среди скакалок и заржавевших гирь. Минуту тренер просто молчал, пялясь в стену, а затем устало вздохнул.

— Вот, держи. — он достал из кармана помятую банкноту и протянул мне.

— Что это?

— Занимал у твоей подружки десять баксов, — рявкнул он. — Мелкая такая, темноволосая. Как сквозь землю провалилась, не могу ее найти. Отдай ей обратно, не хочу торчать малолетке.

Я хмуро смотрел на смятую купюру, а затем перевел взгляд на Тренера.

— Ну что уставился? Принеси мне вилку, или я, по-твоему, буду есть руками, как чертов абориген?

— Принесу, — улыбнулся я, положив руку ему на плечо.

— Завтра устрою разнос за то, что вы все смахиваете на только что сделавших операцию трансвеститов, а не на баскетбольную команду. А сейчас скажи оболтусам валить домой. И убери уже руку, Андерсон. Я старомодно воспитан, еще пару секунд, и тебе придется на мне жениться.

Припарковавшись около дома, я заметил приткнувшийся у нашего двора байк, а на крыльце — скрючившуюся фигуру. Ли сидела на ступеньках моего крыльца, копаясь в телефоне и надувая пузыри жвачки. Как только раздался звук закрывающейся двери машины, подруга резко вскинула голову.

Она не поднялась, когда я остановился напротив нее и начал сверлить взглядом. Вместо этого просто сильно запрокинула голову, чтобы глаза было видно из-под ярко-красного козырька бейсболки.

— Салют, — поприветствовала она меня.

Вытащив из заднего кармана джинс десять долларов, я протянул их Ли.

— Тренер передал. Хватит уже спонсировать его алкоголизм.

— А что тогда делать с твоим алкоголизмом? — насмехалась она, спрятав деньги в джинсовую куртку.

Я протянул ей свою ладонь.

— Вставай.

Поднялась она, конечно же, без моей помощи, но как только оказалась лицом к лицу со мной, я успел заключить ее в крепкие объятия.

Она не вырывалась.

— Прости. — сказал я, уткнувшись ей в плечо.

Ли была маленькой и теплой. Идеальной. После пары секунд раздумий она обняла меня в ответ.

— И ты меня прости. У меня был ПМС, потом неделя прокладок и тампонов. Не самая офигительная вещь на свете.

— Ты что, наконец-то превратилась в женщину? — пошутил я.

— Скорее, в дракона.

Она чуть отодвинулась, чтобы посмотреть мне в глаза. Ли стояла на ступеньке, поэтому вполне могла поддерживать зрительный контакт с гигантом вроде меня.

— Я в тот день на секунду забыла, что ты шизик. А когда вспомнила, было уже поздно, потому что молотила мусорный бак, представляя на его месте тебя.

— В смысле забыла?

В смысле шизик?

— Я подумала, что ты обычный парень, а я обычная девчонка. И если ты ведешь себя, как дерьмо, то я вполне могу позволить себя обидеться.

— Но...?

— Но я не могу. И бросить тебя я тоже не могу. Потому что я за тебя отвечаю. — она взъерошила мне волосы на макушке, и я перехватил ее руку, прежде чем она сильно разошлась.

Ладонь у нее была совсем маленькая, почти в два раза меньше моей.

И все равно она заявляет, что это она присматривает за мной.

— Никогда не позволяй мне вести себя, как дерьмо, по отношению к тебе. Хорошо? — я крепче сжал ее руку в своей. — И если ты будешь чувствовать себя плохо, а я буду полным козлом — беги, Ли, оставляй меня позади.

— Да если бы все было так просто! — воскликнула она, оттолкнув меня от себя.

Она спустилась с крыльца и начала нервно ходить из стороны в сторону по тропинке.

— Не будь я дурой, то сейчас бы торчала не тут, а на каком-нибудь девичнике, в кровати под балдахином и в шелковой пижаме. Делала маникюр и обсуждала кубики на прессе у пловцов.

— Тогда почему ты здесь, со мной?

— Потому что это не выбор! — она пнула ближайший маленький камень, и он отскочил на проезжую часть. — Ты — не выбор, Кайл. Если бы я могла, я бы еще в средней школе бросила и тебя, и Пита, и окунулась в мир кружевных лифчиков и первых поцелуев на школьных танцах. Но я этого не сделала, потому что я бы без вас, ребята, не смогла. А когда ты в шестом классе — невозможно жить в двух мирах одновременно.

— Поэтому ты пожертвовала ради нас своими кружевными лифчиками? — догадался я.

— Я всем пожертвовала. Отказалась от барби, разучилась плакать и жаловаться, начала смотреть бейсбол. У меня не было ничего из того, что должна в моем возрасте пережить девушка. За семнадцать лет жизни, на меня наблевали, наверно, больше сотни раз.

Я улыбнулся.