Мы вернемся

Элис рассматривала потолок сквозь едва приоткрытые веки, ожидая, когда станет легче. Перед глазами все хороводили картины того дня, но она решила, что начнет выходить из комнаты, хоть на немного. Нужно как-то идти дальше, пока она еще в своем уме. А по щекам все катились и катились слезы.

* * *

Элис проснулась ночью. По приевшемуся уже потолку плясали отсветы уличных фонарей – если, конечно, это были только фонари. Почему-то не верилось, что под их окнами никого нет. Элис знала наверняка, что там снуют любопытные, вокруг расставили палатки паломники и, как обычно, несут свой патруль друзья Вик. Она прислушалась – в доме было тихо, а вот с улицы действительно доносились голоса. Но в интонациях хотя бы не слышалось угрозы, что уже радовало. Элис пошевелила затекшим телом: ей казалось, что она стала одним огромным болящим желе. Нужно было встать – она ведь себе обещала. Отсоединив трубку капельницы от катетера, она осторожно приподнялась на кровати, наблюдая, не съедет ли в тот же миг весь мир в темное ничто. Голову слегка повело, но уже спустя полминуты комната перестала качаться, и Элис рискнула свесить ноги с кровати. Тело слушалось плохо – то рукой заденет рядом стоящий стул, то ногой промахнется и ударится о край кровати. Почувствовав ступнями холодный паркет, Элис принялась всматриваться в окружающую обстановку в поисках своих домашних угг и одежды в целом. Все нашлось на кресле-мешке неподалеку: сложенное аккуратной стопочкой заботливыми руками Костры. Элис стиснула зубы и потихоньку встала – боль отдавала в ребра, лицо и вовсе по ощущениям напоминало один большой синяк. Почему-то думалось, что не только по ощущениям. Еле передвигая ногами и опираясь на стул, Элис доковыляла до кресла. Да, самой стоять после всего было очень тяжело – ее немного трясло от напряжения, такого непривычного после долгой отключки. Кое-как натянув на себя свежее белье и спортивный костюм, Элис надела угги и так же, хватаясь за все подряд, двинулась к ванной. Из зеркала на нее смотрел кто-то другой. У нее ведь лицо было раза в два меньше, да и цвет хоть и не блистал здоровьем и загаром, но точно не переходил из лилового в зеленый и обратно. Бурый тонкий рубец разделял ее щеку на две части, словно на «до» и «после». До того дня, до того, как ее сломали, до… Элис одернула себя – нельзя на этом зацикливаться, нельзя позволять себе впадать в этот болезненный анабиоз. Она включила воду и быстро умылась, убирая остатки сна и желания жалеть себя. Пока она вдыхала аромат свежих полотенец – Костра нашла просто сногсшибательный кондиционер для белья, и теперь все едва уловимо пахло лавандой, – желудок подал недвусмысленный сигнал о голоде. И действительно, сколько она не ела? Сколько вообще провела в мирке собственной боли? Элис медленно вернулась в комнату и нашла свой мобильный. Если он не врал, то с момента, как их украли из больницы, прошло восемь дней. Неделю! Она провела взаперти неделю, даже не поинтересовавшись, что происходит за дверьми ее комнаты. Вряд ли бы Лин хотела быть похожей на нее теперь. Элис обхватила себя одной рукой – инстинктивно, словно пытаясь унять боль, которая опоясывала ее при каждом шаге, каждом глубоком вдохе, а второй искала опору. Дверь тихонько скрипнула, и Элис опасливо выглянула в коридор – не спит ли Стю у ее комнаты. Но дорога, к счастью, оказалась свободна. Тяжело переставляя ноги, Элис направилась к лестнице, пытаясь вспомнить, по какому такому внезапному желанию она поселилась аж на третьем этаже. Это ведь сколько ступенек ее отделяют от гостиной и кухни. Про то, что нужно будет возвращаться обратно, она даже не думала – просто шла, изредка останавливаясь перевести дух. Дорога, что обычно занимала полминуты, в этот раз растянулась, как казалось Элис, на целый час. Когда до кухни оставалось шагов десять, Элис обессиленно села на пол, представляя, как будет ползти за едой. От всей этой картины у нее вырвался истерический смешок.

– Элис?

В темноте гостиной к ней приближался Ветер – его волосы были собраны в косу, а одежда очень напоминала стиль Вик: джинсы, ботинки, черная футболка. Элис внутренне улыбнулась – Виктория перетянула-таки мужа на темную сторону. Стоило отметить, что ему очень шло такое перевоплощение – чуть больше жесткости в сочетании с его волосами и мудрыми добрыми глазами могли покорить любого, даром что Ветер был счастливо женат. Элис была внутренне уверена, что сейчас – непременно счастливо.

– Не сиди на полу, я помогу тебе подняться. Давай так. – Ветер подхватил ее на руки – как всегда, легко и грациозно, указал головой в сторону кухни и, получив одобрительный кивок, понес ее туда. Элис старалась дышать ровно, не обращая внимания на чужие прикосновения.

Усадив Элис на самый мягкий и удобный стул, Ветер включил подсветку над рабочей панелью, но весь свет зажигать не стал. Окна были плотно зашторены, как Элис успела заметить – новыми, очень плотными шторами, которых неделю назад на их кухне не наблюдалось. Ветер заметил ее задумчивый взгляд.