Мыс Доброй Надежды

Джембо сделал знак рукой, на запястье которой Плахов заметил блестящий браслет навороченного «Ролекса», и к трону вождя с разных сторон вышли два аборигена. Для Плахова и Рогова были они, что называется, на одно лицо, но в этом случае нельзя было не заметить, что лицо того, что справа, пребывает в весьма помятом состоянии.

Джембо очень эмоционально, выразительным голосом доложил вождю суть дела. Петруха тут же перевел заинтригованным гостям:

— Короче, вот тот осел,— указал на негра слева,— дал тому козлу в долг мешок муки, а он не вернул. Тогда этот с братом ему по рогам настучал и корову увел. Племя ждет моего мудрого решения...

— Чистейший грабеж,— выразил свое мнение Вася.

— Это по вашему кодексу,— не согласился Петруха.

— А ты на чем базируешься? На понятиях? — улыбнулся Плахов.

— На справедливости,— гордо ответил вождь и, подозвав пальцем Джембо, указал на кредитора: — Муку ему вернуть!

Джембо перевел решение вождя на язык баквена. Племя одобрительно зашумело.

— ...И корову оставить! — продолжил вынесение справедливого приговора Петруха.

Теперь радостно шумела только одна половина племени, другая же недовольно роптала.

Джембо что-то эмоционально прокричал вождю. Он был возмущен.

— Он же, говорит, ее украл,— ухмыльнувшись, перевел его слова Нгубиев.— Кража, говорит, самый тяжкий из грехов...

Нгубиев резко ответил Джембо, и тот опустил глаза. Петруха привстал на троне, набалдашником слегка постучал по голове индуна и снова прокричал что-то резкое. Баквена затихли.

Джембо понуро повернулся к племени и перевел слова вождя.

— Я ему велел сказать, что корова остается этому мужику за моральный ущерб,— объяснил Нгубиев операм.— А этот хорек Джембо совсем оборзел, пришлось его немного прессануть.

Баквена на площади снова начали роптать. Джембо снова обратился к Нгубиеву.

— Говорит, недоволен народ,— перевел Петруха.— А только хрен им — пусть знает, козлина, как долги не отдавать!

Нгубиев величественно поднялся из кресла и, вытянув вперед свой жезл, указал его наконечником на должника. Он отдал Джембо очередной приказ, и сейчас же из толпы вышли два мускулистых парня, схватили должника за руки и куда-то поволокли. Тот, понурив голову, обреченно поплелся с ними. Нгубиев ударил жезлом о помост, и баквена начали покорно расходиться по своим хижинам.

— Ты что,— на всякий случай уточнил вождя Вася,— казнить его приказал?

— Конечно! На костер наглеца!.. Шутка. Велел десять палок по пяткам всыпать, чтобы не мутил народ.

— Да ты сатрап...

— По-другому нельзя. Иначе на голову сядут.

Из темноты к помосту медленно подошел Джембо и наклонил голову перед вождем, прося уделить ему внимание.

— У меня неприятные новости...— начал было индун, но в его доклад вторглась тонкая трель звонка мобильного телефона.

Петруха выудил трубку из леопардовых недр и нажал кнопку ответа.

— Да? — сказал он по-английски, но, услышав ответ, перешел на русский.— Никита Андреевич? Да, рядом... Передаю.

Вождь баквена протянул трубку Плахову, а сам повернулся к индуну. Нгубиеву не терпелось услышать, какие же неприятности свалились на его голову.

Уваров осторожно, чтобы не задеть проводом телефона батарею пивных бутылок, расставленных на столе, взял в руки аппарат и расслабленно развалился в кожаном кресле.

— Короче, Игорь, полный облом,— доложил он, услышав голос Плахова.— Они между собой по-английски бакланят.

— Ты хоть что-то понимаешь?

— Так... Отдельные слова,— уклончиво ответил Уваров.— Общие места...

— А чем они занимаются?

— Гуляют, едят... Вечером ходили на мюзикл. Ничего особенного не делают. Отвисают.

— Все ясно. Ты тогда сворачивайся, а утром мы за тобой заедем.

— Подожди, Игорь,— чуть пьяным голосом прохрипел Никита.— У меня тут возникла идея одной комбинации.

— Идея? — насторожился Плахов, вспомнив предыдущий опыт совместной работы с Уваровым.— Опять бредовая?

— Дайте мне пару дней,— проигнорировал вопрос Никита.— Я их раскручу, голубчиков. Главное, из равновесия их вывести... Все. Я позвоню.

— Никита, завязывай!

В трубке раздались долгие гудки. Уваров отключился.

Вася, внимательно слушавший весь разговор, тревожно посмотрел на Плахова:

— Что там?

— Говорит, идея у него. Пару дней просит...

— Так я и знал! — недовольно воскликнул Рогов.— Пусти бегемота в огород... Он же Сан-Сити разнесет!

— Все равно, Вась,— вздохнул Плахов,— Кроме этого, никаких вариантов у нас больше нет.

С этим доводом старшему лейтенанту пришлось согласиться.

К гостям вернулся взволнованный Петруха, закончивший разговор с индуном:

— Как там Никита Андреич?

— Ничего,— неопределенно махнул рукой Игорь.— Комбинирует... А у тебя?

— Джембо говорит, что эта старая обезьяна забрала мои бабки! — Петруха зло сплюнул на траву— Шакил, вождь сохо! Долю мою за Сан-Сити урезал! В два раза!

— Почему? — в унисон спросили опера.

— Предъяву мне реальную кинул,— мрачно сообщил вождь, глядя в затухающий костер.— Ничего, я ему стрелку забью...