Мышление через кино. Занимаясь философией, смотреть фильмы

Конечно, зрители уже знают, что Ватанабэ знал о своей смерти, но здесь мы становимся свидетелями постепенного осознания этого факта скорбящими, в том числе и его сыном Мицуо. Здесь есть повод задуматься о роли смерти в собственной жизни (насколько "неизбежной" - вопрос лишь степени). Учитывая неизбежность смерти, можно сказать, что наша ситуация не так уж сильно отличается от ситуации Ватанабэ, по крайней мере, если смотреть на нее с некоторого расстояния или с высоты птичьего полета. Финальный акт "Икиру" служит объяснением и подтверждением того, что, по крайней мере, некоторые экзистенциалисты думают о смерти в связи с жизнью и ее значением для нас. Факт смерти меняет наше отношение к жизни - или должен менять. В широком смысле эту точку зрения разделяли Камю, Сартр, Рассел и многие другие. Витгенштейн (1961 [1921]: 147, 6.4311), хотя и не был экзистенциалистом, говорил: "Смерть не является событием в жизни: мы живем не для того, чтобы пережить смерть. Если понимать под вечностью не бесконечную временную длительность, а безвременье, то вечная жизнь принадлежит тем, кто живет в настоящем". Хотя "смерть не является событием в жизни", жизнь должна быть прожита - должна быть прожита - со знанием того, что смерть неминуема.

 

Утверждая, что "вечная жизнь принадлежит тем, кто живет в настоящем", Витгенштейн еще раз подчеркивает значение, которое смерть имеет для жизни. Вечная жизнь - в той мере, в какой она несет в себе смысл спасения или искупления, - должна быть обретена в настоящем, если вообще может быть обретена; в том, как мы живем единственной жизнью, которая у нас есть. Ватанабэ (Куросава) с этим согласен. Это наставление не следует путать с установкой "весь мир - моя устрица", не говоря уже о том, что "мы живем только один раз, так что "все можно"". Однако оно предупреждает, что жизнь - это в некотором роде серьезное дело, и относиться к ней следует с определенной серьезностью - не моральной серьезностью, а серьезностью. (Как говорит Хикмет (1975) в своем стихотворении "О жизни" (строфа I)

 

Жить - не значит смеяться:

 

вы должны жить со всей серьезностью

 

например, белка.

 

То есть без поиска чего-то запредельного и сверх живого,

 

Я имею в виду, что жить - это, наверное, ваше занятие.

 

Жить - не значит смеяться:

 

вы должны отнестись к этому серьезно,

 

в такой степени и в таком объеме

 

что, например, руки связаны за спиной,

 

спиной к стене,

 

или в лаборатории

 

в белом халате и защитных очках,

 

вы можете умереть за людей -

 

даже для людей, чьих лиц вы никогда не видели,

 

даже если вы знаете, что жить

 

это самое настоящее, самое прекрасное.

 

Я имею в виду, что вы, должно быть, так серьезно относитесь к жизни

 

что даже в семьдесят лет, например, вы будете сажать оливковые деревья -

 

и не для ваших детей,

 

но потому, что, хотя вы и боитесь смерти, вы в нее не верите,

 

Потому что жить, я имею в виду, тяжелее.

 

В сцене похорон Куросава делает еще, по крайней мере, один акцент. Придя к выводу, что Ватанабэ действительно знал о своей скорой смерти, его сослуживцы связывают его перемены и упорство в строительстве парка именно с этим осознанием. В эти полные эмоций моменты, когда перед ними открываются различные глубокие истины о себе и бесполезности своей работы (и жизни), сослуживцы искренне решают изменить свой путь. Однако, чтобы не уходить из кинотеатра на этой ноте, с этим пусть ложным, но счастливым концом, Куросава заставляет нас вернуться в городской офис. Там мы находим то, что и ожидали. Ничего не изменилось и не изменится. Все те же аккуратно перевязанные кипы, все те же бесконечные и бессмысленные дела, которыми занимаются работники, и, возможно, намек на то, что некоторые из них осознают и сожалеют о своем отступлении.

 

Именно неизбежность собственной смерти, а не просто смерть в абстрактном смысле, необходимо осознать, чтобы жить подлинно и мудро - или, по Ватанабэ, "жить" вообще, - хотя и в этом случае можно потерпеть неудачу. Эта тема лежит в основе "Мифа о Сизифе" Камю (1955 [1942]) и отсутствует в "Вольфе" (2007). Следует также помнить о некоей всеобщей вездесущей инерции и апатии, которая, похоже, структурирует само наше существование. (Эти папки по-прежнему лежат в городских офисах, аккуратно перевязанные и сложенные, и будут пополняться до бесконечности).

 

Вопросы

 

Есть ли у Ватанабэ настоящая проблема? В чем она заключается? В какой степени можно утверждать, что мы все разделяем трудности Ватанабэ.

 

В "Икиру" истина раскрывается, когда каждый получает возможность высказаться (на похоронном вечере). Какие истины, если они есть, открываются? Что это меняет?

 

Говорят, что знание иногда бывает "спасительным" - оно может спасти. Приобрел ли Ватанабэ спасительное знание? Что это было? От чего оно его спасло?

 

Растрачивается ли молодость на молодых?

 

Ватанабэ дважды исполняет песню "Гондола но Ута". Как изменились его обстоятельства в первый и второй раз? Означает ли песня что-то другое каждый раз? Попробуйте сами сесть на качели и спеть эту песню.