Мысли объ устройств будущей Россiйской вооруженной силы

Различiе въ требованiяхъ уставовъ различныхъ категорiй привело нкоторыхъ писателей къ мысли о существованiи трехъ доктринъ: одной воспитательной, другой тактической и третьей стратегической. Мы думаемъ, что подобное раздленiе можетъ повести къ затемннiю одной изъ существеннйшихъ мыслей, а именно — единства доктрины. Послднее заключается, прежде всего въ томъ, что воспитанiе, и тактика, и стратегiя должны быть слиты въ одно логическое цлое. Отсутствiемъ подобнаго единства и гршили мы до войны. То что доктрина должна быть единой, не значитъ, что ея отдльныя части воспитательная, тактическая, стратегическая должны смшиваться въ одну кучу. Въ этихъ частяхъ могутъ быть различiя, но не должно быть внутреннихъ противорчiй. Чтобы выяснить мысль о различiяхъ, мы приведемъ слдующiй примръ.

Лучшимъ солдатомъ для выполненiя всякой тактической и стратегической задачи является солдатъ, воспитанный въ дух Суворовской "смлой нападательной тактики". Принимая во вниманiе, что та часть доктрины, которая вндряется въ массу войскъ, должна быть наимене подверженной измненiямъ, вполн естественно воспитывать солдата въ наступательномъ дух независимо отъ того, придется ли начинать войну со стратегической обороны. Въ этомъ случа въ уставахъ указанныхъ трехъ категорiй будутъ различiя, но не будетъ противорчiй.

Возьмемъ для дальнйшаго поясненiя нашей мысли доктрины германскую и французскую передъ войной 1914 г. Германцы пользуясь запаздыванiемъ сосредоточенiя всей Русской вооруженной силы готовились нанести быстрое ршительное пораженiе французской армiи съ тмъ, чтобы затмъ нанести такое же пораженiе Русской армiи. Поэтому германская доктрина во всхъ своихъ частяхъ должна была носить ярко наступательный характеръ. Въ воспитательной части она требовала дурхшнитсолдата, въ тактик и стратегiи ршительнаго наступленiя съ самаго начала войны, причемъ эти идеи могли быть доведены до своей крайности. Стоитъ только прочесть упомянутый нами выше трудъ начальника германскаго Большого Генеральнаго Штаба графа фонъ-Шлифена подъ заглавiемъ "Канны". Вэ томъ труд, имвшемъ исключительное значенiе для высшей части германской военной доктрины, фельдмаршалъ фонъ-Шлифенъ внушаетъ мысль нмецкому высшему командному составу и Генеральному Штабу, что идеаломъ формы сраженiя, къ которому должно стремиться германское командованiе, являются Канны, т. е. охватъ сразу двухъ фланговъ съ дальнйшимъ окруженiемъ врага. При подобной форм сраженiя — полное уничтоженiе врага, т. е. то, что какъ разъ требовалось основной мыслью плана: успть разбить враговъ Германiи порознь. Въ оперативномъ управленiи войсками нмецкая доктрина въ самой рзкой форм выдвигаетъ на первый планъ ршенiе вопроса "Чего я хочу?", вводя лишь въ вид поправки данныя о вол противника. Предъявляя подобныя требованiя, нмцы, конечно, отдавали себ отчетъ, что такое предъявленiе вело къ нкоторой предвзятости ршенiй начальниковъ. Но они учитывали, что въ подавляющемъ большинств случаевъ обстановка предстоящей Германiи войны потребуетъ именно такого "предвзятаго" ршенiя. Недостатки подобнаго образа дйствiй окупались преимуществомъ сохнаненiя иницiативы въ своихъ рукахъ и быстраго развитiя операцiи. Вмст съ тмъ графъ фонъ-Шлифенъ и его преемники приняли вс мры, чтобы предъявленныя имъ требованiя не являлись бы только красивыми словами, непосильными для проведенiя ихъ въ жизнь. Матерiальная подготовка германской армiи передъ войной 1914 года можетъ считаться образцовой. Дивизiямъ и высшимъ войсковымъ соединенiямъ были даны такiя могущественныя артиллерiйскiя средства, что, дйствительно, он могли осуществлять ту ршительность дйствiй, которая отъ нихъ требовалась. Внутреннее единство доктрины улавливается гораздо трудне, нежели ея вншнее. Трудъ "Канны", который въ Германскомъ Генеральномъ Штаб почитался за Евангелiе, не былъ даже переведенъ на русскiй языкъ, и мы уврены, что мало русскихъ офицеровъ Генеральнаго Штаба его штудировали. Во Францiи онъ прошелъ тоже незамченнымъ. Правда, передъ самой войной въ 1914 г. появился трудъ капитана Daille съ предисловiемъ одного изъ членовъ Верховнаго Военнаго Совта генерала Ruffey подъ заглавiемъ: "Essai sur la doctine strategique allemande d'apres "La bataille de Cannes" par de Feld Marechal de Schliffen". Чтенiе этого труда теперь можетъ лишь показать, насколько непонятнымъ оказался для французовъ внутреннiй смыслъ творенiя Шлифена. Капитанъ Дайль, главнымъ образомъ, полемизируетъ съ покойнымъ уже тогда Шлифеномъ на тему, что Наполеонъ былъ, какъ полководецъ, крупне, чмъ Мольтке.