Мысы Ледовитого напоминают

Всю экспедицию называли и называют до сих пор также «экспедицией Беринга». Капитан-командор[75] Витус Беринг, родом из Дании, был великим мореплавателем, хотя, если не считать раннего участия в индийском плавании, проплыл он меньше миль, чем другие великие. Он с горечью писал, что предпочел бы 3 года самого тяжелого плаванья одному году сиденья в Якутске [Покровский, 1940, с. 34], среди избытка ленивых своекорыстных чиновников и отчаянной нехватки всего остального. Однако он сумел, просидев 3 года, построить и устроить всё, что было нужно, затем отплыл на Камчатку и далее, пересёк огромное море, открыл на обратном пути остров, где и погиб. И море, и остров носят его имя.

Когда иностранцы были у нас не в чести, в ходу был термин «экспедиция Беринга-Чирикова». Действительно, капитан Алексей Чириков был, по многим отзывам, лучшим офицером экспедиции[76], однако был у Беринга ещё один столь же важный помощник — капитан Мартин Шпанберг, датчанин. В отличие от первых двоих, он был груб, склочен и жесток. Тем не менее все трое проявили неимоверные и героические усилия, чтобы экспедиция состоялась. Но все трое действовали в бассейне Тихого океана и здесь будут упоминаться мало.

Нас же будет занимать полярная экспедиция — четыре «северных отряда». Еще её именуют «лейтенантскими отрядами». Фактический внешний ход дел данных отрядов много раз описан (см. Прилож. 4), а нам придётся заняться внутренними связями экспедиции и её связями с историей нашей страны, о чём пишут мало.

Алексей Алексеевич Покровский. историк-архивист

В начале XX века появилось название, верное по сути, — Великая Северная экспедиция (ВСЭ). Впервые его, насколько знаю, привел в печати зоолог Борис Житков (о нём см. Очерк 1, п. 9): «в отчетах Великой северной экспедиции… название рек Мутной и Зеленой не встречается» [Житков, 1903, с. 11].

После Гражданской войны термин ВСЭ стал общим. Так, его использовал в печати полярник Николай Евгенов (см. Прилож. 5). Затем настало время, совсем негодное для изучения истории, и можно лишь поражаться, что несколько серьезных работ о ВСЭ всё же тогда (в годы сталинского террора) появилось. Одно из них (сборник документов) порадовало меня такими словами составителя, архивиста ещё царских времен, Алексея Покровского:

«внимание [прежних] исследователей было обращено на вопросы: каких широт достигали отдельные части этой экспедиции, какие препятствия встречались, как участники экспедиции героически их преодолевали, какие страны и народы они видели и как они самоотверженно гибли… Необходимо однако оговорить, что экспедиция Беринга представляет интерес и с других точек зрения. Прежде всего эта экспедиция важна сама по себе, как крупное историческое явление» [Покровский, с. 9].

Продолжая ту же мысль, замечу, что нигде не попалось мне рассказа о том, как ВСЭ возникла, почему состояла из плохо увязанных частей, и кто всю её обеспечил людьми, вещами и деньгами. Она выглядит родившейся, словно Афродита из пены морской, а опыт давно мне подсказывает, что «синдром Афродиты» всегда скрывает самое важное и интересное[77].

В наши дни ВСЭ именуют: «Великая Северная (Вторая Камчатская) экспедиция», хотя это две различных экспедиции, причём исследование Камчатки было тогда на заднем плане. Исследование это было не вторым, а уже пятым, снаряженным в сторону Камчатки российской властью [4–10]. Все они весьма интересны и поучительны, но здесь нашей темой будет только судьба упомянутых выше «северных отрядов». Чтобы не путаться, следует дать, наконец, этим отрядам удобное общее название. На мой взгляд, подойдет название: Двинско-Колымская опись (ДКО). Наглядно можно записать дело так:

ВКЭ + ДКО + научные (сибирские) отряды = ВСЭ.

2. Великая и непонятая