На арене со львами

Как тогда с пирогом к моему дню рождения, подумал Морган. Он часто вспоминал это — живо, будто все случилось вчера. Долгий, жаркий летний день, однообразно поскрипывает качалка Эстеллы, изредка по шоссе проносится запыленный автомобиль, где-то вдали стрекочет механическая косилка. Эстелла склоняется над шитьем, и подбородок у нее неподвижен, как угол дома. Когда сестра сердилась, она не кричала и не била младшего брата: она каменела в таком истовом, таком праведном негодовании, что ему хотелось каяться, просить прощения, обещать, что он больше но будет так делать. Но Эстелла но одобрила бы такого поведения. В то утро, упоенный завершенном еще одного года жизни, щеголяя новехоньким бумажником с секретным отделением, он купил в кондитерской коробку конфет и преподнес соседке, замужней даме, у которой тоже был день рождения, а она, но заведенному обычаю, подарила ему пару носков.

— Целый доллар! — сказала Эстелла, когда он поведал ей о своем взрослом подарке.— За конфеты? Лучше бы купил носовой платок за двадцать пять центов.

С этого все и началось. Целый день она молчала, а к вечеру, терзаемый раскаяньем, он насчитал тысячу вещей, которые он мог бы купить и облегчить невыносимое бремя, лежащее на плечах сестры. Он был совершенно раздавлен; он презирал себя за легкомыслие и бессердечие. Но было еще кое-что, о чем ему, подлецу разнесчастному, не полагалось бы думать, но в конце концов он но выдержал.

— Эстелла,— сказал он и умолк, ожидая, что она обратит на него внимание. Но она даже не пошевельнулась, и он продолжал, отчаявшись и презирая самого себя: — А как же мой именинный пирог?

— Пирог на кухне. Можешь отрезать ломоть, мне все равно.

Он встал с крыльца. Неподалеку, в кустах, сонно жужжал майский жук.

— А ты не съешь со мной хоть кусочек?

Эстелла ответила, не поднимая головы:

— Я занята. Постарайся не сорить на кухне.

Морган до сих пор ощущал во рту вкус того пирога, сухим комом застрявшего в горле; он сидел тогда в пустой кухне, где было жарко и стояла враждебная тишина, а на стенке, прямо у него перед глазами, висел календарь с рекламой кока-колы. Много лет спустя при воспоминании об этом пироге с красными свечами, которые никто так и не зажег, об единственном треугольном куске, который он себе отрезал, жгучие слезы навертывались ему на глаза; и слезы эти вновь навернулись теперь, когда он в задумчивости спустился с лестницы и торопливо прошел мимо распахнутой двери, за которой благоухали цветы.

Морган разыскал Джоди в задних комнатах и сказал, что миссис Андерсон велела позвать к ней гробовщика; потом, преодолев свое обычное отвращение к телефону, подошел к настенному аппарату в буфетной и позвонил в редакцию своей газеты. Джейни что-то промямлила о беспрерывных звонках и соединила его с Нат.

— Ничего важного,— сказала Нат.— Биллингс хочет вас увидеть, как только вы вернетесь. Ваш агент звонил по поводу ксерокопий. Хобарт — чтобы похвалить статью о Хинмене. Вас приглашают прочесть лекцию в Канзас-Сити. Сенатор Барстоу хотел бы пригласить вас позавтракать.

— Выбери для него время на будущей неделе. Он, конечно, хочет поговорить о своей истории с этим пентагонцем. А какой гонорар предлагает Канзас-Сити?

— Я сказала, две тысячи и дорожные расходы. Они даже не пикнули.

— Тогда ладно, но половина беседы будет состоять из вопросов и ответов, если они согласны, назначь подходящий день, но чтобы никаких коктейлей с молодящимися старухами.

— Только с юными девушками. Рич, там ужасно?

— Сама знаешь, как бывает на похоронах, развеселое дело. Но Кэти держится очень хорошо.

Они помолчали.

— У миссис Андерсон,— сказала наконец Нат,— на редкость сильная воля.

Морган всегда умел вовремя переменить разговор.

— Скорее всего я буду в редакции завтра, но могу и задержаться. Если я не вернусь сегодня, то утром позвоню, но вряд ли в этом будет необходимость.

Он положил трубку, потом снова взял ее и позвонил Энн. Она сказала, что он застал ее уже у дверей, она идет в парикмахерскую.

— Я тебя не задержу. Видишь ли, я улетел в такой спешке, а когда звонил ты была совсем сонная, и я не успел сказать, что вернусь сегодня вечером.— Тут ему вдруг вспомнилась рыжая стюардесса, которая ждет его в самолете, и он чуть было не передумал.— По крайней мере я рассчитываю вернуться сегодня.

— Прекрасно,— сказала Энн,— По к обеду ты ведь все равно не успеешь?

— Конечно. В лучшем случае приеду поздно вечером. Ты своих планов не меняй и вообще располагай собой. Я просто хотел сказать тебе, когда рассчитываю вернуться.

— Нет у меня никаких планов, я буду дома.

— Ну, я просто хотел, чтобы ты знала.

— Очень мило. Предупреждение принято.

— А, черт, да я вовсе не думал…

— Я не говорю, будто ты что-то думал. Просто я получила предупреждение, что ты вернешься домой поздно вечером. Только и всего.

Морган молчал в нерешимости.

— Кэти держится очень хорошо,— сказал он.— Пожалуй, она даже испытывает некоторое облегчение.

— Еще бы. Передай ей мои соболезнования, хорошо?

Но голос Энн был отнюдь не соболезнующим.