На астраханском направлении. Хулхута – неизвестный участок Сталинградской битвы

Холеры немцам удалось избежать, но в 7‑й батарее тяжелой формой лихорадки заболело сразу 35 человек, которых пришлось заменить солдатами из штаба и обоза. Болезнь быстро распространялась, и дивизии пришлось организовать сначала два, а потом три вспомогательных лазарета для приема и лечения больных, чтобы не отправлять их в госпитали далеко в тыл²⁶¹. Под лихорадкой немцы имели ввиду печеночный гепатит (желтуху). На пике заболевание охватило до двухсот солдат и офицеров 16‑й мд.

С помощью бургомистра Элисты Бембя Цуглинова доктор Долл за неделю сформировал из 200 добровольцев два эскадрона («Абвергруппа-103»). Командиром этого соединения стал 27-летний чилгирец Басанг Огдонов, с которым доктор Долл быстро сошелся. Огдонов неоднократно брал призы на скачках, и оказался весьма ценен для немцев в качестве командира летучих групп. Бембя Цуглинов начал прицеливаться к статусу «президента калмыцкого народа».

К середине декабря 1942 года численность эскадронов по оценкам Холтерманна достигла 1000 человек, а еще 1000 служила в полиции.

Басанг Огдонов

Два раза в неделю начала издаваться русскоязычная газета «Свободная земля». В общей сложности, было выпущено 50 номеров. Ее редактировал переводчик отдела разведки 16‑й мд зондерфюрер Хендцельтд. Кроме того, издавалась газета «Степной орел». Газеты курировал Холтерманн, возглавивший разведку 16‑й мд. На это, перебравшийся в Астрахань, реском ВКП(б) смог ответить всего семью номерами «Вестей с Родины», издавшимися с 24 октября по 29 декабря 1942 года и разбрасывавшимися с самолетов.

Вместе с тем, у немцев не все шло столь гладко. В своем отчете о командировке в ведомство А. Розенберга Балинов писал:

«По вопросу об отношении к советской власти, к большевистскому режиму калмыки делятся на две неравные части:

а) старое поколение, примерно люди старше 35 лет, почти без исключения резко антибольшевистски настроено,

б) младшее поколение такой резкой вражды к советской власти не имеет, а в некоторой своей части ей даже сочувствует. Понятно, это сочувствие теперь открыто не выражается. Разумеется, есть, конечно, среди калмыков небольшой процент убежденных коммунистов, действующих активно. Они ушли с советской властью и там работают».

Первые антиправительственные группы проявились в Калмыкии уже в конце 1941 года. Минимум пять таких отрядов действовали в степи, захватывая скот и причиняя неприятности советской администрации. Арбаков говорит, что летом 1942 года в них входило до 1500–2000 человек, а общее число групп достигло 100.

Хоффман указывает, что отряды возглавляли Артаев, Огдонов, Усялов, Рчиров, Даваев, Шильгиров и другие степные командиры. Наиболее крупной была банда Огдонова, сформированная вначале из 12–15 и выросшая затем до 70–90 человек.

Немцы, испытывая дефицит военной силы, начали формировать специальные мобильные, подвижные конные отряды в составе 24–25 человек. Поскольку первоначально они исполняли полицейские функции, за исключением спецподразделения абвергруппы-103, занимавшегося разведкой, то все полицейские сельских правлений причислялись к этим отрядам, названным по идее доктора Отто Долла «Калмыцкими эскадронами». Активное участие в вербовке принимал обер-лейтенант Хальтерман.

Первые два эскадрона были взяты на довольствие 16‑й моторизованной дивизии 17 и 23 октября 1942 года.

Еще раз процитируем Арбакова: «Немецкая разведка хорошо работала. Немецкий аппарат был хорошо знаком с традициями калмыцкого народа. Главным образом они обрабатывали буддийских священников, чтобы те передавали местному населению, что немецкая армия, безусловно, победит коммунизм и калмыцкий народ приобретет свою свободу. Около двух дюжин наших священников стали проводниками немецкой пропаганды. Они убеждали население, что немецкая армия, несомненно, победит коммунизм, поэтому калмыки должны любыми средствами поддерживать оккупационную власть. Калмыки были измучены колхозно-совхозной системой, морально подавлены после разрушения буддийских храмов».

Хотя Арбаков явно преувеличил склонность буддистских священников к сотрудничеству с немцами, он верно схватил суть – использование новой администрацией религиозной риторики. Уже в сентябре генерал‑майор Хенрици сформировал первый калмыцкий эскадрон. К ноябрю их насчитывалось четыре, а в январе 1943 года – десять. К эскадронам было придано 15 офицеров. Формирование осуществлялось путем рекрутирования действовавших в степи вольных стрелков, а также проведенной в сентябре мобилизации²⁶².

Всем этим руководил доктор Долл, которого один из вступивших в прогерманские части ростовских калмыков описывал как «мягкого интеллигентного человека, который многих вытаскивал из беды, если, к примеру, кто-то набедокурил по пьяному делу»²⁶³. В общем, доктор был готов выручать своих подчиненных даже если к ним имели претензии оккупационные органы власти, в общем, враждебные к местному населению.

Ветераны 28‑й и 51‑й армий отмечали для себя бои с эскадронами Долла. Вот что говорит один из наших ветеранов²⁶⁴: