На ближневосточных перекрестках

Но один рукав этого источника засыпан песком, с которым население Хуфуфа вот уже много лет ведет войну не на жизнь, а на смерть. Пески «задушили» десятки тысяч финиковых пальм, «похоронили» Джавасу — бывшую религиозную столицу Восточной провинции с мечетью, построенной еще во времена пророка Мухаммеда, города Басит, Эн-Надыра и Эль-Кулябия. Последний был засыпан песком 15 лет тому назад. Кроме названных городов пески засыпали в Эль-Хасе 15 больших деревень, причем на каждую деревню потребовалось всего лишь три года.

Пески надвигались на плодородные земли с севера со средней скоростью от 10 до 60 м в, год по фронту в 16 км. Ежегодно они захватывали 8-10 га плодородной земли. Поскольку это наступление продолжалось не одно столетие, под песками оказалось около 1,5 млн. га обрабатываемых земель, или девять десятых сельскохозяйственных угодий восточной части Аравийского полуострова.

И куда же двигались эти стройные ряды барханов, называемых здесь «тыс»? Собирались ли они успокоиться и закончить свою песню смерти? Это движение песков еще недавно у местных жителей ассоциировалось с джиннами, решившими «задушить» плодородный оазис.

Пески наступали на юг и даже прорвались восточнее Хуфуфа — по побережью — в пустыню Руб-эль-Хали. Вторая полоса песков охватывала Хуфуф с запада и шла в сторону пустыни Дахна. И Руб-эль-Хали, и Дахна представляют собой безмолвное царство песка. Под действием сильного ветра верхний слой песка находится в постоянном движении, и в некоторых местах создается впечатление, что гребни высоких барханов курятся. Следы людей и животных быстро стираются ветром, и барханы, по которым только что прошел караван, кажутся нетронутыми. В наступлении на оазис Эль-Хаса море и пустыня оказались союзниками. Волны Персидского залива выбрасывают на побережье массу песка, который высыхает и под воздействием ветра перемещается вдоль берега на юго-восток. Морской песок — белый, с мелкими, почти круглыми песчинками. А тем временем из пустыни надвигались барханы желтого песка с более крупными, неправильной формы частицами.

— Проблема защиты оазиса, возникла очень давно, — говорит Рашид. — Но только в последние годы, когда у нас появились деньги благодаря нефти, стало возможным всерьез заняться этим делом. Первый проект представили американская, западногерманские и японские компании. Они не утруждали себя изысканиями и предложили просто заливать сырой нефтью в течение 12 лет все движущиеся пески. Не знаю, остановили ли бы мы пески, но сельскому хозяйству нанесли бы огромный вред.

Рашид поправляет жгут игаля на голове и плотнее закутывается в коричневую абу. Мощный кондиционер гонит холодный воздух в холл, где мы сидим, и для него, жителя жаркой Эль-Хасы, находящегося большую часть времени на открытом воздухе, перепад температуры весьма ощутим. Но аба не греет. Она, скорее, дань традиции, чем моде или практичности. Недаром в среде состоятельных людей считается, что появляться без абы в общественных. местах просто неприлично. «Он был так беден, что продал свою абу» — гласит арабская пословица.

— «Нефтяной» проект был отвергнут, и мы стали высаживать деревья, делать трехступенчатые защитные полосы. Мы посадили 4 млн. деревьев и кустарников, построили сложную дренажную и оросительную системы, с тем чтобы избежать засоления почвы. В общем, мы не только остановили пески, но и постепенно отвоевываем у пустыни захваченные ею земли, — с гордостью говорит Рашид. — Посмотрите, какой у нас по четвергам богатый рынок в Хуфуфе. Здесь можно увидеть корзины, циновки, мешки и прочие изделия из пальмовых листьев, а также продукты труда земледельцев: баклажаны, арбузы, рис, пшеницу, дыни. Вы можете купить и тарсус, привозимый бедуинами из пустыни Нефуд. Тарсус, как у нас говорят, излечивает 70 болезней, в том числе и желудочные.

Большинство жителей Саудовской Аравии дома носят национальные костюмы и лишь во время поездок на Запад надевают европейские платья. Но в Кувейте саудовцы, особенно из района Эль-Хасы, не считаются посторонними. И не только потому, что правящие семьи в двух странах происходят из племени инназа и доводятся друг другу дальними родственниками, но и потому, что население двух страд, связано общностью исторических судеб и культурными традициями.

Сегодняшние саудовцы в результате быстрого развития страны и роста нефтяных доходов получили возможность жить в городе, в современных домах, пользоваться благами цивилизации, путешествовать и знакомиться с другими государствами. И тем не менее большинства из них все еще остается в плену традиций бедуинского общества и средневековых исламских. представлений. Они верят в существование ангелов, сатаны и джиннов, в божественность Корана, ниспосланного с небес через пророка Мухаммеда, в день страшного суда, рай, ад и бессмертие души. Они строго выполняют предписания ислама, а отдохнув после молитвы, предпочитают поговорить, скорее, о достоинствах оманских верблюдов или соколиной охоте, чем о непонятном им космосе.