На боевых рубежах

Подготовка к наступлению идет вовсю: беспрерывно на фронт прибывают все новые и новые крупные воинские соединения. На станциях Розвадув, Нисхо, Жешув разгружаются эшелоны с боеприпасами и боевой техникой. В армейском тылу проводятся большие войсковые учения. Такого масштаба подготовки к операции я не видел ни разу за всю войну. Все приведено в движение.

Генерал-лейтенант И. П. Галицкий и полковник Н. Ф. Слюнин разработали план инженерного обеспечения операции. Командующий войсками фронта утвердил его. План этот не совсем обычный. Такого широкого размаха буквально всех видов инженерных работ еще не знала практика войны. Одних только мин установлено на плацдарме около миллиона штук. Строятся высоководные мосты на Висле и Вислоке; дороги на плацдарме делаются деревянные. А на участке Тарнобжег — Багория наши военные строители совместно с железнодорожной восстановительной бригадой прокладывают узкоколейную дорогу в несколько десятков километров.

Очень большие трудоемкие работы начаты в исходном районе. Все леса здесь подготавливаются в инженерном отношении таким образом, чтобы максимально увеличить их маскировочную емкость, другими словами, обеспечить размещение прибывающих войск не только по опушкам лесов, но и в их глубине.

В Тарнобжеге и в Ланюве оборудуются путепроводы с целью уменьшения перекрещивания все усиливающегося движения войск на дорогах из районов сосредоточения на плацдарм.

Все эти и другие работы требуют исключительной технической выдумки, оперативности и твердости в проведении принятых решений. Новых предложений во всех областях военно-инженерного дела так много, что в Дембицком лесу по нашему требованию полковник Загородний еще в прошлом месяце развернул специальные мастерские и опытный полигон, на котором проводятся ежедневно испытания новых образцов.

Проделывание проходов в минных полях противника в период наступления — самое трудное дело для саперов. Обычно это проводят ночью накануне наступления, перед артиллерийской подготовкой, вручную.

Иван Павлович Галицкий предложил недавно тележку с удлиненным зарядом. Идея эта заключается в том, что ряд тележек, соединенных между собой, проталкиваются на минное поле противника и при необходимости они взрываются, образуя затем проход достаточной ширины, чтобы пропустить не только наступающую пехоту, но и танки.

Затем вместо тележек для той же цели были предложены обычные стальные трубы, начиненные взрывчатыми веществами.

Для растаскивания колючей проволоки, а также подрывания мин натяжного действия, часто применяемых немцами, один из офицеров штаба предложил гарпун, выбрасываемый выстрелом из миномета. Сержант Иванов еще раньше вместо миномета предлагал использовать карабин.

Все предложения усовершенствуются и доводятся до опытных образцов.

На полигоне одновременно изготовляются и испытываются различные новые приспособления для преодоления противотанковых рвов: катки, барабаны и катучие мосты.

В районе Подволочиска вовсю идет заготовка макетов танков Т-34 и Т-70, орудий разных калибров, которые затем должны будут перевозиться в ложный район сосредоточения войск. А такой район уже намечен в полосе 60-й армии, где-то неподалеку от Дембицы и Рончицы. Немцы думают, что наш удар на Краков будет именно через естественные ворота. Пускай себе думают и пускай себя утешают этим, укрепляя там наиболее прочно свою оборону. Наше командование, рассчитывая на это, приняло решение — наступление с плацдарма начать строго на запад, а затем частью сил повернуть на юг, идя таким образом вдоль оборонительных рубежей гитлеровцев на Краков.

Вчера я заекал в небольшой польский городок Рудник. Недалеко отсюда, в лесных массивах, собрана почти вся наша ударная группировка войск. Ехал я к полковнику Ковину, а встретил Александра Александровича Глезера, моего бывшего командира бригады.

— Каким ветром занесло? — спрашиваю полковника, заходя с ним вместе в его штаб.

— Южным. Да, южным ветром. Из Румынии. Нашу 52-ю армию сюда перебросили, на подмогу к вам.

— Видать, там неплохо жилось? — показываю Глезеру на его объемы.

Полковник громко смеется, прищуривая при этом и без того маленькие серо-голубые глаза.

Сидим недолго: ему и мне некогда. Вспомнили зиму 1942 года, Саратов, нашу бригаду и ее штабных работников.

— А знаете, — оживившись, говорит, провожая меня к машине, полковник, — генерал Михаил Николаевич Тимофеев здесь и, кажется, маханул в Сандомир. Он — начинж шестой армии.

— Вот это будет встреча! — радуюсь я, прощаясь с Глезером. — Мы с Михаилом Николаевичем не виделись давно, а до войны вместе работали на строительстве в Каменец-Подольском укрепрайоне. Всем нравился тогда энергичный подполковник Тимофеев, начальник участка. Он и комиссар Притула, какой бы большой план строительства им ни давали, всегда выходили победителями.

Чудная здесь, на Западе, зима. Иной день метет поземка, как, скажем, где-нибудь за Саратовом или Камышином, а то подует теплый ветерок, и — на тебе — опять моросит.