На дальних берегах

«Я счастлив, — писал Сенгор, — передать привет нашим братьям, поэтам Союза Советских Социалистических Республик.

Мы твердые сторонники планирования, являющегося эффективным средством развития производительных сил и создания изобилия. Только оно может способствовать всестороннему расцвету человека. По сути дела, цели экономического развития являются лишь средством, которое сделает возможным расцвет всех духовных сил человека. В борьбе за это поэты занимают первое место.

Мы, сенегальские поэты, с радостью приветствуем своих собратьев по перу в СССР.

Леопольд Седар Сенгор».

Комфортабельная быстроходная. «Каравелла» доставила нас из Дакара в аэропорт Орли под Парижем…

В Париже выдался душный жаркий день. И кажется все парижане, все шесть с половиной миллионов населения этого огромного города, вышли на улицы. Бесконечный поток машин катился по солнечным, нарядным магистралям, и в этом потоке бесстрашно и привычно плыли фигуры пешеходов.

Из гостиницы «Континенталь», где мы остановились, посольская «Волга» направилась на остров Ситэ, в самый центр французской столицы. Когда-то, две тысячи лет назад, на острове находился небольшой поселок Лютеция, который и послужил основанием Парижа. Здесь, на острове посреди Сены, возвышается величественное здание знаменитого Собора парижской богоматери.

Левый берег Сены известен на весь мир Латинским кварталом. Парижский университет или Сорбонна, как его называют, притягивает к себе молодежь со всех концов земли. В Сорбонне обучается более шестидесяти тысяч студентов — четвертая часть всего студенчества Франции. Латинский квартал — маленькое государство студентов в самом центре столицы со своими нравами, обычаями, песнями.

Правый берег Сены — прямая противоположность молодежному левому. На правом берегу расположены солидные торговые учреждения. Здесь же Луврский дворец, хранилище всемирно известных шедевров изобразительного искусства. Многие туристы специально едут в Лувр, чтобы увидеть великое творение Леонардо да Винчи «Джоконду». О силе кисти неповторимого мастера советские люди могут судить по картине «Мадонна с цветком», выставленной в ленинградском Эрмитаже. Обе картины гениального художника возвеличивают женщину-мать, передают величие ее духа. Перед этими творениями Леонардо да Винчи люди стоят часами, завороженные искусством великого итальянца.

Замечателен архитектурный вид правобережной части. Истинным украшением столицы являются Елисейские поля — широкие и прямые магистрали. На Елисейских полях находятся лучшие магазины и рестораны. В жаркие дни тысячи парижан заполняют большие и малые кафе, кейфуя за столиками, выставленными прямо на тротуар. Потягивая вино или кофе, парижане наслаждаются теплом, солнцем, зеленью и благодушно посматривают на пестрый поток машин, проносящихся с головокружительной скоростью.

Наша «Волга» сворачивает с Елисейских полей и вылетает на мост Александра III. Водитель, прекрасно ориентируясь в парижской сутолоке, направляется на площадь Звезды. Там, под Триумфальной аркой, горит вечный огонь над могилой неизвестного солдата. Солдат — всегда солдат, и мы, приблизившись к могиле, отдаем должное памяти тружеников войны, погибших на полях сражений. Здесь, в центре Парижа, глядя на неумирающее пламя огня, я вспомнил вдруг давнишний случай, происшедший, если мне не изменяет память, в январе 1943 года в глубоком вражеском тылу.

Как можно судить по дате, был самый разгар войны.

Наш отряд вот уже неделю вел кровопролитный ожесточенный бой. Морозный день клонился к закату, в лесу стало темнеть. Зная, что немцы попытаются еще раз использовать светлое время, мы не сводим глаз с вражеских позиций. На малейшее движение партизаны отвечают плотным прицельным огнем, не давая врагу поднять головы. Ночь — подруга партизана, его укрытие, и мы с нетерпением торопим наступление сумерек.

Внезапно по цепи партизан передается сигнал тревоги. Кто-то заметил, что неподвижный предмет на нейтральной полосе, который мы считали бревном, шевелится и мало-помалу продвигается в нашу сторону. Значит, человек? Немец?

На белом синеющем снегу теперь отчетливо различается ползущий к нам солдат. Он ползет, зарываясь в снег и не поднимая головы. Прикончить его выстрелом из винтовки не представляло никакого труда, но мы решили подождать. И правильно сделали: солдат, добравшись до нас, свалился в укрытие, поднял кверху руки и обрадованно залопотал: «Франс», «франс…».