На диком острове

– Понимаешь, я всей душой сочувствую Рэйчел, потому что страшно недоволен собой.

– Да как ты можешь на себя жаловаться? Ты, наш лидер, наш капитан! Без тебя мы бы погибли!

– Нет, Белл, не погибли бы. Не я, а ты настоящий лидер, ты настоящий капитан. У тебя вдвое больше смелости, мужества и бесстрашия. Так всегда и было. Не знаю, что бы мы все без тебя делали, Белл!

– Я не могу не быть храброй, – в прекрасных глазах девочки появилось странное выражение, – у меня просто нет времени быть другой. Но хватит обо мне. Я хочу знать, что с тобой? Случилось что-нибудь или ты заболел?

– Не заболел, Белл, и ничего не случилось. Последнее время я начал терять надежду на то, что нас спасут. Во сне я вижу лицо нашего отца – такое печальное и тревожное. В моих снах он выглядит лет на десять старше… И, Белл, ведь все это из-за меня, из-за того, что я тогда тебя не послушался.

– Ты уже заслужил прощение. Помнишь, мы тогда решили, что с постоянным чувством вины жить нельзя. И что единственное правильное искупление – быть очень-очень мужественным и смелым. А сейчас, дорогой, надо оставить эти мысли и такой душевный настрой, тем более, что твоих опасений я не разделяю. Господь укажет нашему отцу путь, чтобы нас спасти. Вставай, Ферни, примемся за дела. Бедная миссис Нанни плачет, потому что хочет свежей травы на завтрак, – закончила Белл, вставая и направляясь к двери.

– Я могу только последовать твоему примеру, – вздохнул брат и присоединился к ней.

Какое-то время оба были очень заняты и не замечали бега времени и того, что солнце постепенно сместилось к центру небосвода. В их крохотном хозяйстве было много каждодневных обязанностей. Непременно нужно было выводить на пастбище миссис Нанни и маленькую мисс Нан, убирать их сарай; возделывать землю в маленьком палисаднике, устроенном Фердинандом; колоть дрова и разжигать огонь; собирать виноград с растущей поблизости виноградной лозы. К тому же дети старались увеличить свои запасы продовольствия и дров на время дождей.

Наконец, когда все было в порядке, внутри и снаружи, Фердинанд сказал Белл, что пойдет поискать черепашьих яиц и наловить рыбы к обеду.

– Если увижу детей, пошлю их домой, слишком долго они на солнце.

– Бедная Рэйчел, наверное, ей трудно без завтрака. Представить не могу, куда они делись. Так надолго они никогда не уходили. Посмотри на часы, Ферни. Наверное, уже около двенадцати.

И точно, на часах Фердинанда, которые висели на стене, было без десяти двенадцать.

– Думаю, они собирают ракушки или что-нибудь в этом роде, – отмахнулся мальчик.

Он нисколько не встревожился и вышел, свистом подзывая Манго, которого в этот день так и не видел.

Белл, закончив свои ежедневные домашние работы, уселась перед домом мастерить платье для Рэйчел. Ее гладко причесанная белокурая головка низко склонилась над работой, иголка быстро летала взад вперед, а девочка напевала старинную песню, которую когда-то очень давно ей пела мать.

Озеро и сказочная лодка,
Пусть плывут в прозрачном лунном свете[10]

…

Приятный детский голос звучал то громче, то тише, поднимался и падал. Глаза Изабелл увлажнились: перед ее внутренним взором вновь возникла небольшая гостиная в старом английском доме; мать, которую девочка очень любила и по которой очень тосковала, снова виделась ей как в прежние времена. Настоящее ушло и забылось, его место в душе и памяти заняло прошлое.

– Если бы у меня была сказочная лодка! – вздохнула Белл. – Если бы мои желания могли стать явью!

Девочка смахнула слезы с глаз. Она не позволяла себе долго предаваться воспоминаниям о прошлом – у нее было предостаточно обязанностей в настоящем. Белл продолжала шить, а головка ее работала над очередными проблемами жизни и удобств ее семьи.

Бедная маленькая Изабелл, заброшенная на далекий безлюдный остров! Она не знала и не представляла, какую прелестную домашнюю картину являет собой, сидя у входа в Белый Замок с шитьем на коленях, освещенная солнцем, которое зажигает искорки в ее белокурых волосах. В коттедже за ее спиной весело потрескивал огонь, часы Фердинанда на стене аккуратно отсчитывали время – а в остальном была абсолютная тишина, умиротворенная тишина теплого и ласкового летнего дня.

Это было последнее относительно спокойное время, которым могла наслаждаться бедная Изабелл. За ним последует много изнурительных дней и ночей. Но девочка еще ничего не знает об этом, поэтому сидит и шьет красное платье для Рэйчел.

– Дети нашлись? – раздался издалека голос Фердинанда.

– Нет, я их не видела. И ты их не нашел? – обеспокоенно откликнулась Изабелл.

Фердинанд с корзиной появился через несколько минут:

– Наш обед. Свежие яйца и много красной рыбы. Она повкуснее, чем та, которую я часто ловил раньше. Белл, но куда же они делись? Я начинаю беспокоиться. Ведь уже час.

– А на берегу их не видно?

– Нет…

– Странно, – покачала головой Изабелл, – не представляю, что могло с ними случиться. Кажется, тут нет ничего более опасного, чем земляные крабы и дикие коты.