На дне озерном

А Хозяйка в один прыжок оказалась за его спиной. Раздался треск, будто кто-то вскрывал сильно спелый арбуз, и Даша отвернулась, чувствуя, что вот-вот предстоит взрыв. Когда же тот прогремел, она ощутила себя, поставленная промозглому ветру.

Каким-то образом Даша оказалась на улице, в метре от тела Фомы. Так она предположила по одежде, потому что от головы осталось кровавое рагу, остатки которого Хозяйка с удовольствием слизывала с пальцев.

Дашу едва не стошнило от этого зрелища.

– Они хотели тебя забрать, – тихо произнесла Хозяйка, оттирая ладонь о рубаху. – Никто не смеет забрать мою сестру.

– Спасибо, – в тон ей ответила Даша, сама удивившись собственной искренности.

Хозяйка подняла голову – она была гораздо ниже, совсем игрушечного роста – и собрала рукой жабу, устроившуюся у Даши на плече. Её передёрнуло, и это не вышло скрыть.

– На самом деле Бусинка милая. Когда не впрыскивает яд на слизистые.

– А, значит, вот зачем она… – Даша замолчала, смутившись, и сразу перешла к другой, более важной теме, – ты знаешь, что они хотели сделать?

– Продать, – равнодушно пожала плечами она, поглаживая своего домашнего питомца по голове. – Нас любят заводить, как зверюшек. Люди называют нас экзотикой. Так было и есть во всех осколках.

– Что за осколки?

Хозяйка указала на мнимую границу Алексеевки.

– Там уже другой. Сюда могут приехать только те, кто был здесь в день раскола, или его ближайший кровный родственник. Ты, например.

– Когда же случился раскол?

– Среди нас появилась предательница.

– Василиса?

Вместо ответа она приблизилась к телу Фомы и потянула за руку, закатывая рукав. В свете фонаря блеснул металл – там оказались часы, вызвавшие на лице Хозяйки детский восторг. Она мастерски сняла их и спрятала в нагрудный карман рубахи, словно трофей, подтверждающий её победу над врагом. Только после этого она одарила Дашу ответом:

– Каждый, кто идёт против Хозяйки или её кровных сестёр Полудницы и Сумерицы, больше не существует на одной земле. А твоя тётя посмела не просто пойти, она позарилась на золотую гору. Ту, что она собирала столетиями!

Последние слова Хозяйка высказала с особым ехидством. При взгляде ей в глаза желание расспрашивать дальше отпало у Даши окончательно. И всё же, один вопрос так и норовил сорваться с губ:

– Что делать дальше?

– С ними? – вмиг оттаявшая Хозяйка ткнула пальцем в сторону трупов. – Можешь не беспокоиться, сёстры разберутся.

Раздался звонок. Он шёл из-под тела Фомы, и Даша не сразу поняла, что ему кто-то звонит на телефон – до того странная была мелодия: гудящая и тягучая, она нарастала с каждой секундой и становилась совсем невыносимой для ушей. Так гудит земля перед землетрясением, это Даша помнила ещё с их с родителями неудачного отпуска на море, когда ей было восемь. Ничего более жуткого она не слышала.

До недавнего времени.

Они с Хозяйкой переглянулись. Даша сделала вид, что не понимает, на что намекают её кивки в сторону трупа. Та же сразу смекнула.

– Ты боишься смерти?

Даша быстро закивала, так что в шее что-то щёлкнуло. Хозяйка облизнула пересохшие губы и тяжело вздохнула:

– Придется переучивать. Вы, люди, воспитываете себе подобных совсем беспомощными.

И в следующее мгновение Дашино тело перестало слушаться.

Как бы она ни пыталась, но ноги дошагали до Фомы и присели рядом. Даша кричала, вопила, даже пыталась закрыть глаза, раз экзекуция неизбежна, но ничего не выходило. Рука залезла между холодной грудью и асфальтом и достала из внутреннего кармана телефон. Тот оказался чище, чем что-либо вокруг, но Даша всё же пересилила себя и ответила на звонок, не прижимая его экраном к уху.

– Ну и долго я тебя ждать буду? У меня клиент вот-вот сорвётся, вези скорее свою девчонку!

– Куда? – не своим, Фоминым голосом спросила то ли Даша, то ли Хозяйка.

– Адрес скину, как в город заедешь. Чао!

По ту сторону положили трубку. Даша повернулась к Хозяйке, и сердце ухнуло в пятки только от её улыбки. И, похоже, она догадывалась, что та задумала.

Хозяйка вернула Даше тело не сразу, только когда они заняли места в машине и сдвинулись с места. Она, наверное, думала, что Даша не станет бросаться на полной скорости на улицу, в чём была очень даже права: слишком много в её новой сестре было страха. Не пауков или темноты, и даже не воды, как всю жизнь думала Даша. Она боялась за себя. За собственную шкуру держалась обеими руками, не в силах проявить и капли отваги.

Она была единственным ребёнком в семье, долго желанным и очень любимым, несмотря на ситуацию в семье. Матерью уж точно. Может, именно это так на неё повлияло, может ещё чего. Но Даша никогда не имела нужды в геройстве. Ей было легче выслушать все колкости от одноклассников, чем один раз решиться и перепрыгнуть ту несчастную ржавую перекладину во дворе школы. Возможно, поэтому она и не завела до сих пор друзей: ради них нужно было жертвовать. Временем, силами, финансами, а Даша жертвовать ради кого-то не привыкла.

Потому и сейчас, когда Хозяйка объявила, что они едут вытаскивать заблудших сестёр, особого запала в Даше не прибавилось.