На дорогах Афганистана

Черные отверстия больших пещер зияли на фоне залитых солнечным светом скал. Сотни овец находили здесь зимой убежище. Дно пещер устилает слой навоза в несколько метров — источник тепла для зимующего стада. Ночами пастухи жгут костры перед входами в пещеры, а огромные собаки несут сторожевую службу.

Ослиная тропа, по которой мы поднимались к перевалу, становилась все более отвесной, но и более ровной. Из скал мы выехали на глинистые взгорья, крутые склоны которых изрезаны потоками дождевой воды.

За перевалом постепенно снижающаяся долина вела к высохшему руслу ручья и далее к скалистой цепи, замыкающей выход в Айбакскую долину. Русло проходило через Скалистый зев. Мне не приходилось еще видеть места, в большей мере заслуживающего такое название.

Ущелье между двумя каменными стенами сужается здесь до такой степени, что человек пробирается с трудом. У края ущелья вода вымыла в скалах абсолютно гладкий желоб, по которому можно съехать в слегка расширяющуюся горную котловину. Еще одно ущелье — и перед вами открытое пространство. Каменистое русло безводного ручья переходит в тянущиеся на целые километры земляные трещины — следствие сейсмических явлений.

В соответствии с намеченным планом за горным седлом нас ждала машина. Здесь произошла небольшая задержка, ибо Раим дорвался до одного из коней и теперь хвастался умением ездить галопом. Потом он долго растирал затекшие ноги, но вид сохранял бравый — явно ждал похвалы.

Я уже собрался было выразить ему свое восхищение, но меня опередил владелец лошадей. Он с издевкой произнес что-то по поводу искусства наездника, после чего Раим быстро сел за руль и, бормоча что-то себе под нос, дал полные обороты мотору. Мы двинулись в путь.

Было около четырех часов дня. Я настаивал на том, чтобы заглянуть еще в селение, расположенное высоко в горах. Селение было видно с дороги. Я не исключал, что туда можно подвести новую трассу.

Трудности начались на первых же километрах. Приходилось пересекать поперечные долины. Раим высказывал вслух свои опасения за рессоры, коллеги упрекали меня за шальную идею. В конце концов все сошлись на том, что коли уж заехали так далеко, то нет смысла возвращаться назад. Через час пути, разнообразие в который внесли совместное подталкивание «газика» и уборка с дороги больших камней, мы добрались до белых, прижавшихся друг к другу домиков маленького селения. Над крышами возвышалась глиняная башенка минарета.

Навстречу вышли несколько стариков, которые пригласили нас на чашку чая.

Раим молниеносно взял «интервью» и шепнул мне на ухо:

— Здесь великолепная вода. Такой вы еще не пили.

Речь шла об источнике. Чтобы увидеть это чудо, надо было подняться в гору еще на несколько сотен метров, к самому основанию отвесной скалы. В том месте, где кристальная холодная вода била прямо из скалистой стены, была сделана полукруглая ниша метрового диаметра. Дно ниши, имеющее форму чаши, служило своего рода резервуаром для питьевой воды. Женщины в чадрах наполняли здесь круглые кувшины с узкими горлышками.

Деревянный желоб соединял источник с расположенной ниже поилкой для лошадей и ослов. Избыток воды поступал отсюда в небольшой, обнесенный глиняным валом прудик. Деревянная изгородь не позволяла поить окот прямо из него. Стоя по колено в воде, пастух ведром наполнял длинное дощатое корыто, около которого теснились овцы. Чуть поодаль ожидали своей очереди плотно сбившиеся в кучу стада.

Ноги пастуха были обернуты полотном в несколько слоев. Я опросил его, зачем это надо. Тогда пастух прервал на время свою работу, быстро опустил руку в воду и вынул пиявку величиной с большой палец.

Холодная, вкусная родниковая вода заметно прибавила нам сил. Распрощавшись с седобородыми старцами, мы двинулись в путь к Айбаку.

Саид, видимо, очень нервничал. Он сидел прямо в дверях чайханы на углу улицы и при виде нас сорвался с места и побежал навстречу.

— Почему так поздно? В восемь мы должны быть у начальника округа, — в голосе его слышался упрек.

Начальник, как выяснилось, решил совместить официальную аудиенцию с частным приемом у себя дома.

Душ из лейки, которую высоко держал Исмаил, переодевание и легкая трапеза отняли всего несколько минут. Ровно в восемь мы уже стучались в ворота сада местного сановника.

Домой возвращались далеко за полночь. Окружной начальник не только доказал нам свое расположение, угостив ужином, но и официально пригласил на праздник независимости. Это несколько спутало наши планы. Мы собирались к Гумелям, но, в конце концов, первый день праздника можно было провести и в Айбаке, а второй и третий — в Баглане.

ДЖАШН [20]

Сразу за городом начиналось обширное поле, отделенное от последних строений рядом пирамидальных тополей. Во время празднеств здесь сооружалась трибуна и на высоких флагштоках укреплялись флаги.