На древней земле

Продвижение Роберта в карьере моряка Малыш принял вообще с восторгом. А после этого разъяснил мне, что и он пошел в парикмахеры-визажисты не просто так. И напомнил, что в молодости он был «великим» химиком и только ненасытная тяга к приключениям да плохие товарищи, иногда притворяющиеся неполноценными индивидуумами, вырвали его из мира науки. На мое недоумение по поводу науки он пояснил, что имеет некие соображения, как отсечь связь буннера с оператором или с пультом хозяина раба, не ломая при этом кольцо и не надевая на шею свинцовые или иные отсекающие полоски. Как раз над этим он и будет работать в ближайшие дни. Ведь нам необходимо взойти на корабль, а если нас парализует, то каков будет толк с неудачного побега? Даже если Роберт вывезет нас на свободу, буннер может умертвить раба автоматически, при удалении от острова.

По поводу воскресного поединка у Малыша тоже не было сомнений: надо сделать все возможное, чтобы его избежать. Особенно после того, как я обрисовал Уке-Сина в виденных нами видеосюжетах. А лучше всего совершить до того времени побег. Малыш тоже высказал свое мнение: не нравится ему здесь, а почему — и сам не знает пока. Цой Тана и Армату он после продажи не видел, но, когда они еще сидели вместе, японец поведал, что усмотрел среди потенциальных покупателей одного человека, очень похожего на товарища отца. Он тоже пропал из Токио вскоре после невозвращения отца из последней экспедиции. Скорее всего, тот не узнал Цой Тана, но наш новый член команды очень заинтересовался присутствием этого ученого на острове. Судя по утверждениям отца, его друг обладал положительными качествами как ученый и как человек и вполне можно было бы рассчитывать на его помощь в побеге. Осталось только его найти и поговорить.

Во время нашего продвижения Малыш неоднократно повторял Ренате, какая честь выпала ему — прогуливаться с такой очаровательной женщиной. При этом он горделиво расправлял плечи и с высокомерием поглядывал на окружающих с высоты своего роста. Подобные нормы поведения были присущи всем членам нашей группы — всегда тщательно наблюдать за окружающей обстановкой. Поэтому Малыш и заметил довольно-таки быстро двоих соглядатаев, приставленных к нам на некотором расстоянии. Судя по тому, что те ловко маскировались, напрашивался вывод: их приставили следить за нами явно не наши хозяева. К тому же последние могли это делать при помощи буннеров, без всякого труда. Мне не полагалось пристально глазеть по сторонам, поэтому Малыш как бы невзначай остановился возле одной из витрин и указал мне на наших соглядатаев. Одного из них мне явно не доводилось видеть, а вот второго я довольно-таки быстро опознал: это был один из пиратов с потопленного нами катера Фредо. Опять этот тип нами интересуется!

Малыш после моей подсказки тоже узнал человека Фредо. Он также обратил внимание на поведение этого старого унитаза на торгах. А когда я описал ему то, чего он не видел, то мой товарищ даже расстроился:

— Нам не хватало только лишних врагов на этом острове! Не похоже это на тривиальную месть по поводу потери судна и гибели двоих членов команды. Хотя… за каждого из наших ребят я бы тоже вырезал пол-острова! Как минимум!

Но факт оставался фактом: Фредо нами слишком интересовался. Убить нас просто так не могли — законы острова были слишком суровы. Но вот расстроить наши планы насчет побега пострадавшие пираты могли. Да еще как могли! Придется теперь удвоить внимание и присматриваться буквально к каждому из окружающих.

Малыш тем временем о чем-то вспомнил, стал говорить вслух, а мне дал сигнал «внимание».

— Между прочим, мне сегодня на работе объяснили одну странную вещь: через два месяца рабства любому рабу дается отпуск на три дня. И самое странное то, что в этот отпуск раб может посетить даже другие острова. До сих пор мне кажется это глупой шуткой. Неужели такое возможно?

— Да, это у нас в порядке вещей. — Рената говорила вполне откровенно. — И некоторые из рабов используют отпуск для короткой поездки по своим делам. Чаще всего по семейным обстоятельствам.

— А как же кольцо?

— Его полностью дезактивируют. Но после возвращения включают снова. Но потом на него уже никто не обращает внимания.

— И все опять возвращаются в рабство?

— Насколько вы уже смогли заметить, рабство здесь — это непозволительно роскошный образ жизни по сравнению с другими островами. — Рената прищурилась и внимательно посмотрела в глаза Малыша. — Вы ведь и сами сюда стремились? Или это неправда?

— Конечно стремились! — воскликнул мой товарищ. — Но как-то непривычно считать себя рабом…

— А вы и не считайте! Вон даже хозяина вы называете просто шефом! Так и продолжайте! А со временем вы поймете, что рабство здесь чисто условное. К любому человеку с кольцом здесь относятся как к равному, а иногда даже и лучше.

Малыш тем временем мне просигналил: «Как тебе это нравится? Мы тут побег готовим, а через два месяца нас просто-напросто отпустят на все четыре стороны…»