На древней земле

А вот Рената вела себя на удивление спокойно, продолжая щебетать с моим товарищем как ни в чем не бывало. Видимо, ей было глубоко плевать на то, что я могу подхватить воспаление легких. Или просто она так вела себя в присутствии постороннего для нее человека? Не пытаясь особо доискиваться глубинных причин, я решил заняться первоначально поиском Гарольда. Даже не позавтракав, хоть и наступало время обеда.

Поэтому Малыш весьма настойчиво направил девушку в сторону санчасти, где мы вполне резонно надеялись лицезреть остальных членов команды. И наши ожидания оправдались. Первым, кто нам встретился, был Цой Тан. Он оживленно болтал с каким-то незнакомцем в коридоре, почти рядом со входом в санчасть. Пока Рената выясняла у охранников причину подобных строгостей, переводчик быстро, скороговоркой поведал нам о том, чего скрывать не имело смысла, и даже намекнул несколькими предложениями на то, что предназначалось только для наших ушей. Сообщение о шипе нас очень заинтересовало. Поэтому Малыш нагнулся к японцу — и тот зашептал поясняющие детали в самое ухо. В сей же момент информация стала поступать и ко мне через соприкасающиеся ладони. А через некоторое время футляр с ядовитым шипом перекочевал в мои карманы посредством поощрительных похлопываний и дружеских приветствий. Таким же образом Малыш передал нам обоим по баночке мази, отсекающей лучи от пультов управления и операторов буннеров. А мне досталось даже три — мне ведь намного удобнее, чем кому-либо другому, передать баночку моему «брату». А еще одна на всякий случай. Хотя Малыш утверждал, что единственной баночки вполне хватит на два, а то и на три кольца.

Цой Тану были даны указания находиться всегда как можно ближе к нам, а в случае его вынужденного отсутствия заранее сообщать о своем предположительном местонахождении. И самое главное — его проинформировали о необходимости побега в самом ближайшем времени. Японец был неглуп и сразу понял, каким способом мы будем выбираться. И предложил сгонять в порт и разузнать новые подробности о задержке корабля, на котором работал Роберт.

Лишь только он скрылся из поля видимости, как появилась Нина со всеми к ней приближенными: Эльзой, телохранителями, старшим помощником и доком с двоими санитарами. Сзади плелся в весьма грустном настроении Николя. Заметив нас, он встрепенулся, радостно округлил глаза и поднял вопросительно брови. Малыш в ответ лишь демонстративно ущипнул себя за левую щеку, условным сигналом давая понять, что ничего страшного не произошло. Подобный сигнал еще интерпретировался и так: все раньше сказанное — полная ложь. Иначе в присутствии капитана пообщаться не имелось возможности. А она тем временем остановилась, уперлась правой рукой в бок и оглядела нас со скептической улыбкой.

— Уже все здесь? И что это вас так тянет друг к другу? Слишком дружная компания? — Затем устремилась вовнутрь. И лишь проходя мимо охранников, махнула рукой в нашу сторону: — Ладно, пусть тоже заходят — положительные эмоции нашему гладиатору не повредят!

А когда мы вошли в санчасть и увидели нашего товарища в глубоком сне, то осознали, что задуманному побегу совершиться именно сегодня не светило. У его оздоровительного саркофага сидел еще один медик и следил за показаниями приборов. Доктор тут же завел с ним разговор по поводу регенерации и попутно стал выводить Гарольда из состояния сонной прострации. Санитары ловко открыли крышку и отсоединили все капельницы и датчики. Еще через несколько минут нашего друга вытащили из липкой и густой субстанции и стали поливать массажирующими струями воды. Многочисленные царапины и мелкие повреждения кожи вполне прилично затянулись и выглядели лишь розовыми полосками. Более крупные повреждения окончательно не зажили, но покрылись весьма прочной корочкой. То есть внешний вид был вполне приличным и удовлетворительным.

Чего совершенно нельзя было сказать про внутреннее, душевное состояние Гарольда. Он выглядел мрачным, озлобленным и раздражительным. К тому же совершенно игнорировал обращаемые к нему вопросы. Нина, видимо, ожидала подобного, так как общалась с ним только через доктора, словно его и не было здесь или он находился без сознания.

— Ну и как чувствует себя вверенный тебе пациент?

— Судя по приборам, вполне отлично! Как настроение?! — Док нагнулся к нашему товарищу и заглянул в глаза. Затем выпрямился и как бы невзначай отступил на шаг. — Гм! Может, видел плохие сны? Такое очень часто бывает перед ответственным событием в жизни…

— Меня не волнуют его сны! — Капитан уселась на стоящий у стены стол. — Главное — полная работоспособность и согласованность организма! Что-то он выглядит слишком сонным! Или его разбудят только на арене?

— Да нет. С его отменным здоровьем он может хоть сейчас начинать бой. Просто для подъема настроения ему нужны обычные хорошие пожелания да напутственные советы.

— Может, ему для поднятия настроения еще и девку привести помоложе? — с веселой издевкой спросила капитан.