Читаем На горбатом мосту полностью

От трескучей фразы на злобу дня,Виршей холопских, бешеных тиражей,Ангел Благое Молчанье, храни меня —Губы мои суровой нитью зашей.Лучше мне, измаявшись в немоте,Без вести сгинуть, в землю уйти ручьём,Чем, локтями работая в тесноте,Вырвать себе признанье – не важно чьё.Лучше исчезнуть, попросту – помереть,Быть стихами взорванной изнутри.Только бы – перед ликом Твоим гореть,Только бы слушать, только б Ты говорил!Только бы слушать, вслушиваться в шаги,Свет Твой угадывать из-под прикрытых век…Вечность во мне, прошу Тебя, сбереги,Ибо я всего-то лишь – человек.В час, когда сердце захлёстывает суета,Требуя покориться и ей служить,Ангел Благое Молчанье, замкни мне уста,Чтобы мне перед Словом не согрешить.<p>Михайловский замок</p></span><span></span><span><p><emphasis>Драматические сцены</emphasis></span><span></p><p>Сцена 1</p></span><span>

Прохожие идут мимо Михайловского замка, один из них смотрит на дворец, останавливается и задерживает остальных.

ПЕРВЫЙ

Громада эдакая! Эвон, глянь, Михей!

ВТОРОЙ

Да, дивно сделано.

ТРЕТИЙ

А бают, что виденье

Царю, мол, было – сам архистратиг

Небесный Михаил ему явился

И повелел построить нынче храм

На этом самом месте и пророчил

Беду великую!

ВТОРОЙ

Да рази ж это храм?

Уж слава богу, мы церквей видали!

ТРЕТИЙ

Да дай договорить! Беда вся в том,

Что провели царя – заместо храма

Построили хоромы. Вот, мол, вам

Суприз, царь-батюшка!

Тот было в гнев – да поздно.

ПЕРВЫЙ

(задумчиво)

Уж дело сделано. Да только кто ж провёл?

ТРЕТИЙ

Вестимо – нехристи. Всё немцы да французы…

Кому ж ещё?

ВТОРОЙ

Они горазды. Да.

ПЕРВЫЙ

А вот слыхал, что вышло указанье

Собрать людишек с бабами и всех

С дитями прям сюда вселить, чтоб, значит, сырость

В себя забрали.

ТРЕТИЙ

Что ты! Брешут! Грех!

Ведь царь – он добрый. Недогляд, однако,

Ему за всем. Ведь он, поди, в делах!

И к барам строг. А те уж, как обычно,

Указы все горазды повернуть

По-свойски! Оттого-то и выходит

Беда для люда… Так-то!

ВТОРОЙ

Говорят,

Юродивая нынче на Смоленском

Всё плакала о том, что, мол, царю

Отпущено годочков ровно столько,

Сколь буковиц на стенке.

ПЕРВЫЙ

На какой?

ВТОРОЙ

(показывает надпись на фронтоне дворца)

На этой самой!

ТРЕТИЙ

Сколько ж их?

ВТОРОЙ

Да много…

Я в этом не силён.

ТРЕТИЙ

(считает)

Вот – сорок семь.

А государю сколько? – Сорок сёмый

Как раз идёт!

ВТОРОЙ

(перекрестясь)

Чудны дела твои,

О Господи!

ПЕРВЫЙ

Не наше это дело,

Что говорить! Собрать бы вот оброк

Ко времени. А то – беда.

ТРЕТИЙ

И верно.

Уходят, продолжая что-то обсуждать.

<p>Сцена 2</p></span><span>

На набережной возле Михайловского замкаПанин и Фон Пален.

ПАНИН

Так что наследник?

ФОН ПАЛЕН

Всё ещё никак

Он не решится. И хотя желает,

Конечно, царствовать, сыновняя любовь…

Вы понимаете…

ПАНИН

Да-да, отметить должно —

Чувствительность сия составит честь

Любому сыну. Здесь ещё тем паче

Родство дает и право на престол.

ФОН ПАЛЕН

Да, редкостное сердце. И однако

Он слишком нерешителен. Пора,

Пора уж действовать. Упущенное время

Нам встанет слишком дорого. Уже

Зашли мы далеко. И нам обратной

Дороги быть не может…

ПАНИН

(задумчиво)

Или пан,

Или пропал… Неужто император

Подозревает?

ФОН ПАЛЕН

Сумасброден он.

Точней – безумен. И чем дальше – больше.

Но некое охранное чутьё

Ему присуще. Кстати, он недавно

Меня спросил про заговор.

ПАНИН

(с ужасом)

Про наш?!

ФОН ПАЛЕН

(спокойно)

Конечно. Но нашёлся я ответить,

Что, дескать, сам я во главе его.

Держу в руках все потайные нити

И всё раскрою враз.

(Смеётся.)

ПАНИН

(в сторону)

Недалеко

От истины. Пожалуй, что он может…

ФОН ПАЛЕН

И кажется, понятно, что теперь

На карте – всё. Уж вызван Аракчеев,

А он «без лести предан». Я письмо

Немного задержал, но бесконечно

Не может это продолжаться. И

Нас ожидают страшные опалы

И ссылки.

ПАНИН

Или казни…

ФОН ПАЛЕН

Может быть.

Или же – власть. Но тут нужна решимость

Железная.

ПАНИН

Такая, как у вас.

ФОН ПАЛЕН

Возможно. Но великий князь всё тянет,

Всё благородно говорит о том,

Как будет править ПОСЛЕ, как устроит

Отца ПОТОМ. Как станет хорошо

Всё и для всех. Отец, конечно, будет

Гулять, лечиться, есть, и пить, и спать.

А нужно – действие.

А нужно, чтоб возглавил

Переворот он именем своим!

ПАНИН

Необходимо, да. Но он боится,

И страх его понятен.

ФОН ПАЛЕН

Этот страх

Перейти на страницу:

Все книги серии Петроградская сторона

Плывун
Плывун

Роман «Плывун» стал последним законченным произведением Александра Житинского. В этой книге оказалась с абсолютной точностью предсказана вся русская общественная, политическая и культурная ситуация ближайших лет, вплоть до религиозной розни. «Плывун» — лирическая проза удивительной силы, грустная, точная, в лучших традициях петербургской притчевой фантастики.В издание включены также стихи Александра Житинского, которые он писал в молодости, потом — изредка — на протяжении всей жизни, но печатать отказывался, потому что поэтом себя не считал. Между тем многие критики замечали, что именно в стихах он по-настоящему раскрылся, рассказав, может быть, самое главное о мечтах, отчаянии и мучительном перерождении шестидесятников. Стихи Житинского — его тайный дневник, не имеющий себе равных по исповедальности и трезвости.

Александр Николаевич Житинский

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика / Стихи и поэзия / Поэзия
Действующие лица
Действующие лица

Книга стихов «Действующие лица» состоит из семи частей или – если угодно – глав, примерно равных по объёму.В первой части – «Соцветья молодости дальней» – стихи, написанные преимущественно в 60-70-х годах прошлого столетия. Вторая часть – «Полевой сезон» – посвящена годам, отданным геологии. «Циклотрон» – несколько весьма разнохарактерных групп стихов, собранных в циклы. «Девяностые» – это стихи, написанные в 90-е годы, стихи, в той или иной мере иллюстрирующие эти нервные времена. Пятая часть с несколько игривым названием «Достаточно свободные стихи про что угодно» состоит только из верлибров. «Сюжеты» – эта глава представлена несколькими довольно многострокими стихами-историями. И наконец, в последней главе книги – «Счастлив поневоле» – собраны стихи, написанные уже в этом тысячелетии.Автору представляется, что именно в таком обличье и состоянии книга будет выглядеть достаточно цельной и не слишком утомительной для возможного читателя.

Вячеслав Абрамович Лейкин , Дон Нигро

Драматургия / Поэзия / Пьесы

Похожие книги