На грани безумия

Толкнув женщину к двери, а девочку взяв за руку, он быстро направился к выходу. Я медленно, будто меня всю вымотали и вывернули наизнанку, подошла к учительскому столу и, присев за него, тяжело опустила голову на руки. В какой-то момент мне показалось, что мои нервы натянулись до предела, а немного ослабнув, принесли с собой такую душевную пустоту и тоску, что моя душа, сейчас раздираемая множеством противоречий, казалось, кричала изнутри, настолько тяжело ей было, и я ничего не могла с этим поделать.

Как я позже поняла, тот самый мужчина, ворвавшийся к нам в класс, был отцом Алики, и моя догадка вскоре подтвердилась.

– Это был мой папа, – сказала Алика на следующий день, при этом на её лице несмотря ни на что промелькнула светлая улыбка. – Он хороший. Он не такой, как мама и он никогда не бьёт меня, – закончила уже с гордостью в голосе девочка.

Глава XXV

Спустя несколько дней, вечером, когда в школе наступило полное затишье, я задержалась, засидевшись за учительским столом, просматривая поступившую в школу новую методическую литературу. Неожиданно постучали в дверь классной, и в следующую минуту вошел мужчина, внешность которого мне показалась очень знакомой. Услышав его голос, я окончательно убедилась: это был отец Алики. Но что ему здесь было нужно в столь поздний час?

Он, поприветствовав меня с какой-то странной, я бы даже сказала настораживающей улыбкой – было в ней что-то такое, что ввело меня в непонятное ощущение, принеся с собой неловкость и смущение, – он подошёл ко мне ближе. Его самонадеянная и наглая походка ещё больше смутила меня.

– Я вижу, ваши ученики уже все разошлись? – бросив небрежный взгляд на классную комнату, при этом дерзко ухмыльнувшись, произнёс он.

– Вы, наверное, ищите Алику? Так она уже давно ушла. Разве вы не пересеклись с ней? – спросила я, подумав, что он пришёл забрать девочку.

– Нет. Я не поэтому пришёл.

Я вопросительно посмотрела на мужчину и столкнулась с неприятным, скользящим по моему лицу взглядом. В его чёрных глазах было что-то бесовское и неуловимо-дерзкое. Я встала из-за стола и начала собираться домой, решив, что будет лучше просмотреть остальную литературу дома, там, во всяком случае, мне никто не будет мешать. Но так как мужчина всё ещё стоял возле меня, не двигаясь с места, то я сказала:

– Так что вы хотели? Поговорить об Алике? Если так, то я могу сказать одно: у вашей девочки всё хорошо. Она старается и пока со всем справляется.

– Вовсе нет. Я не об этом хотел поговорить с вами.

С этими словами он остановил меня, преградив мне дорогу.

– Не понимаю, что вам нужно? – более строго произнесла я.

– Но ведь вам некуда спешить, не правда ли?

– Что? – возмущённо сказала я.

– Ну, ну, не торопитесь… Куда вы так торопитесь?

– Послушайте, по-моему, вы не понимаете… – с волнением произнесла я.

– Чего я не понимаю? – наклонившись ко мне очень близко, так, что я почувствовала, как жадно и тяжело он дышит, от него сейчас разило алкоголем и табаком. Я отвернулась от него, пытаясь высвободиться из замкнутого пространства, но мужчина неожиданно схватил меня за плечи.

– Что вы делаете? – возмутилась я и попыталась жёстко убрать его руки. В эту минуту резко распахнулась дверь и в класс ворвалась мать Алики, вся взъерошенная и задыхающаяся. Её лицо было раскалено до предела; глаза смотрели по-зверски жестоко. Она тут же кинулась к нам.

– Ах, вот вы чем здесь занимаетесь?

Мужчина тут же перехватил её. Я видела, что её руки были готовы сейчас же схватить и растерзать меня. Я не понимала, что здесь сейчас происходит. Всё вызывало у меня полное недоумение.

Глядя на меня бешеными глазами, она в истерике закричала:

– Мало того, что вы отнимаете у меня единственную дочь… Ваше имя не сходит с её языка… Так вы ещё решили отнять у меня и мужа! Да я… вас… – и она снова ринулась ко мне, но мужчина держал её настолько крепко, что она даже не могла вывернуться. В какой-то момент, глядя на их жестокие и обезумевшие лица, полные ярости и негодования, я подумала: как похожи и как близки все соприкасающиеся друг с другом грязные отвратительные чувства. Чувства, что рождаются в людях от бессмысленного и неоправданного зла, которое ещё большее затягивает, из которого выбраться, кажется, уже невозможно. Но что движет злом? Гнев, несправедливость, неоправданные ожидания от жизни, следовательно, мстительность и зависть. В их же случае – затмевающая всё вокруг слепая ревность. Но разобраться в этих чувствах и глубоко проникнуться в корень этого зла не всем под силу. Так же, как и понять настоящую и глубокую истину добра, что идёт от света, исходящего изнутри человеческого бытия. Но, увы, не всем дано обладать этим светом, иначе бы изменился весь мир…

– Что ты здесь делаешь? – закричал он сквозь зубы со странной злобой в глазах. – Почему ты не дома? Чёрт тебя возьми. Тебе вообще нельзя выходить, или ты опять захотела вернуться в логово чёрта.