На грани катастрофы

– Я все понимаю! Но лучше остудить пыл. Не годится орать так перед людьми, кому и без того хреново, особенно дамам. Врач ведет себя по-геройски, да и те двое, в кабине… ведут самолет. Как ни взгляни, мы должны в них верить, если вообще хотим сесть.

На время угомонившись, пассажир, который был раза в два здоровее «наставника», бессмысленно уставился на свое отражение в иллюминаторе. Маленький нагловатый ланкаширец подошел к доктору, и тот в знак благодарности похлопал его по плечу:

– Да вы просто волшебник, а?

– Если честно, я боюсь еще больше его! – возбужденно ответил тот. – Черт, док, если бы вас сейчас с нами не было… – Он выразительно повел плечами. – Так что вы думаете, какие дела?

– Не знаю, – ответил Бэйрд. Его лицо сильно осунулось. – У них были кое-какие проблемы. Что в общем-то неудивительно. Полагаю, Спенсер в жутком напряжении. Такая ответственность!

– А сколько нам еще?

– Понятия не имею. Я потерял счет времени. Но если мы не сбились с курса, думаю, недолго. У меня такое ощущение, что мы летим уже несколько дней.

– А на самом деле, док? – Жаркое насколько мог понизил голос: – У нас есть хоть какой-то шанс?

Бэйрд устало и раздраженно отмахнулся:

– Я-то откуда знаю? Шанс, наверное, всегда есть. Но управлять самолетом в воздухе и посадить его так, чтобы он не разлетелся на миллион кусочков, учитывая все обстоятельства, две совершенно разные вещи. И если это понятно мне, то, думаю, вскоре станет ясно другим.

Присев на корточки возле миссис Чилдер, он, глядя на ее осунувшееся неподвижное лицо и слушая частое поверхностное дыхание, взял ее руку, чтобы определить пульс.

– Доктор, неужели мы никак не можем ей помочь? – хрипло спросил ее муж.

Бэйрд посмотрел на закрытые запавшие глаза женщины.

– Мистер Чилдер, – медленно произнес он, – вы вправе знать, что происходит. Вы разумный человек, и я буду с вами откровенен. Мы спешим, как только можем, однако положение вашей супруги критическое, и даже при самом удачном раскладе ее жизнь висит на волоске. – Чилдер беззвучно пошевелил ртом. – Постарайтесь понять, – выбирая слова, продолжал Бэйрд. – Я делал для нее все, что было в моих силах, и буду продолжать делать, но этого безнадежно мало. До определенного момента я бы мог при помощи морфина несколько облегчить ее мучения. Сейчас же, если это может вас успокоить, заботу о ней вместо нас взяла на себя природа.

– Я не хочу, чтобы вы оправдывались, – найдя в себе силы, слабо возразил Чилдер. – Как бы ни вышло, я вам за все благодарен, доктор.

– Еще бы, – пылко поддержал мужчину Жаркое. – Мы все благодарны. Никто бы не смог сделать больше вас, док. Скажу вам прямо – невероятно!

Положив руку на лоб женщины, Бэйрд слабо улыбнулся.

– Ваши добрые слова не меняют сути происходящего, – с сожалением ответил он. – Вы мужественный человек, мистер Чилдер, и заслуживаете уважения. Однако не обманывайтесь. – «Момент истины, – с горечью думал он, – вот он и настал. Я чувствовал: это произойдет нынешней ночью. И где-то в глубине души подозревал, каков будет ответ. Вот он, вкус горькой правды. Никакого романтического героизма. Вот он, твой портрет без прикрас, без того, каким ты себя представлял и каким бы хотел выглядеть в глазах других. Вот она, правда. В течение какого-нибудь часа мы, очень возможно, все погибнем. По крайней мере, в этот момент я предстану тем, кто я есть, – презренным негодным неудачником. «Не смог он встретить сей момент достойно». Отличный получился бы некролог».

– Обещаю, – проникновенно говорил Чилдер, – что если нам удастся уцелеть, я расскажу всем, чем мы вам обязаны.

Бэйрд вынырнул из своих мыслей.

– О чем вы? – хрипло переспросил он. – Сейчас бы хоть пару-тройку капельниц с физиологическим раствором. – Он поднялся. – Держитесь, мистер Чилдер. Старайтесь согревать ее. Увлажняйте ей губы. Хорошо, если вам время от времени удастся давать ей хоть немного воды – чем больше, тем лучше. Она потеряла очень много жидкости.

А в этот момент в ванкуверском центре управления полетами Харри Бердик, держа в руке очередной бумажный стаканчик с кофе, пытался восполнить запасы жидкости в собственном теле. Вдобавок к микрофону в руке Триливен надел еще и наушники с микрофоном.

– Радарная, у вас есть что-нибудь?

В другом конце здания старший оператор радиолокационной станции большого радиуса действия со сканированием по азимуту, сидя со своим помощником в креслах перед экраном, отвечал спокойным, словно они просто мирно беседовали, тоном:

– Нет, пока ничего.

– Не понимаю! – Триливен обернулся к руководителю полетов: – Они должны были бы уже появиться.

– Не забудьте, они недавно теряли скорость, – вмешался Бердик.