На грани (ЛП)

Она не заканчивает фразу, и сокрушенная гримаса на мгновение искажает ее черты. Адриан искренне смеется. Кулинарные катастрофы их подруги знамениты.

Даже легендарны.

– Ни слова больше! – фыркает он. – Ты полностью оправдана! Я не стремлюсь есть кусочки угля!

Он приветствует Маринетт заговорщицким подмигиванием, хватает одно из печений, которые она только что принесла и возобновляет свою прогулку.

Когда он проходит по гостиной, его взгляд падает на Нино, занятого регулировкой звука строптивых колонок. И на его губах появляется нежная улыбка. Нино живет практически только ради музыки, и нельзя не признать, что он душой и телом посвящает себя тому, чтобы лучшим образом оживить вечернику. Музыкальная атмосфера идеальна, и Адриан машинально отбивает пальцами ритм, наугад направляясь к маленьким группкам, на которые разбились его друзья.

Поболтав минутку с Милен и Иваном, он приближается к занятым серьезным разговором Аликс и Хлое.

– Неважно, ты видела размер этой квартиры? – с завистливым вздохом восклицает Аликс, приветствуя Адриана коротким жестом. – Кухня, гостиная, спальня и кабинет! Как подумаю, что моя квартирка целиком меньше одной этой комнаты! – заключает она, резко обводя окружающее широким жестом.

Адриан едва успевает увернуться от ее быстрого движения, которое едва не выбило стакан из его руки, в то время как на лице Хлои появляется легкая улыбка.

– Семейная привилегия, – возражает она, рассеянно проводя пальцами по своим светлым кудрям. – Квартира принадлежит ее бабушке, поэтому она почти ничего за нее не платит.

– Да уж, в семейных привилегиях ты разбираешься, – насмешливо замечает Аликс.

Адриан не может сдержать смеха при виде появившегося на лице Хлои надутого выражения. Она фыркает с притворным негодованием, одним глотком осушает свой бокал и как ни в чем не бывало продолжает разговор.

Адриан наблюдает за ней с позабавленной улыбкой.

В другие времена Хлоя взорвалась бы от ярости, вопила бы от гнева, а потом покинула бы комнату, угрожая пожаловаться отцу. Но сегодня, хотя и по-прежнему скорая на язвительные замечания, она заметно смягчилась. Адриан рассеянно спрашивает себя, не сыграло ли здесь роль общение с Нино, Альей и Маринетт. Нино – воплощенная преданность, Алья никогда не отступает перед малейшей несправедливостью, а Маринетт со своим легендарным оптимизмом – настоящий солнечный луч.

Что может быть лучше, чтобы растопить ледяное сердце Хлои?

Вдруг мощный удар между лопатками едва не заставил Адриана рухнуть на землю. Он спотыкается, пошатывается, с усилием хватается за Аликс, которая претерпевает ту же участь. Пока она изрыгает залп ругательств, Адриан оборачивается, чтобы обнаружить потешающегося Кима.

– Эй, вы трое! – радостно бросает он, в то время как Аликс пронзает его взглядом. – Соревнование по выпивке, что скажете? Сабрина участвует! – и он через плечо указывает на их подругу.

Адриан, скривившись, потирает спину. Он претерпевал куда худшее в качестве Черного Кота, но охотно обошелся бы без глухой боли, которая теперь пульсирует в позвоночнике. Завтра на его коже появится гигантский синяк в форме ладони.

Не слишком злопамятная Аликс едва не разрывает барабанные перепонки друзей воодушевленным воплем:

– Я В ДЕЛЕ!

Под вопросительным взглядом, который бросает на него Ким, Адриан вежливо отклоняет приглашение, а потом отходит. Хлоя со своей стороны делает то же самое.

В течение последующих часов Адриан переходит от одной группы к другой, болтает, осторожно восстанавливает отношения со старыми друзьями.

Он не в состоянии выразить, насколько счастлив снова всех их видеть.

Вопреки известности и богатой семье, у Адриана всегда были простые желания. Ходить в школу. Завести друзей. Гулять в их компании, часами разговаривать с ними. Смеяться, веселиться. Жить.

Отец запрещал ему эти мгновения обыкновенного счастья долгие годы, которые Адриан провел запертым в особняке, словно в золотой клетке. И когда он решил, что добился, наконец, того, к чему так стремился, драгоценные мгновения были жестоко отняты у него, разрушены взрывным открытием, разбившим его жизнь на осколки.

Но теперь Адриан вновь открывает удовольствие вечера среди близких, наслаждаясь каждой минутой, которую он проводит рядом с ними.

И ему от этого безумно хорошо.

Адриан чувствует себя в этой квартире словно в коконе, окруженный самыми верными друзьями. Людьми, которые не судят его, не преследуют нескромными вопросами, нисколько не упрекают за отсутствие. Он смеется, дискутирует, лукаво утаскивает печенье у Нино, шутит с Альей, обсуждает видеоигры с Максом.

В течение этих благословенных мгновений у него возникает иллюзия, будто он тот беззаботный молодой человек, которым всегда мечтал быть.

У него вдруг возникает впечатление, что его жизнь снова стала невероятно, чудесно, потрясающе нормальной.

Адриан не знает, договорились ли друзья избегать чувствительную тему его отца, но ни один не делает и намека. Его расспрашивают об учебе, о планах на будущее, о жизни в Штатах. В ответ Адриан делает всё, чтобы наверстать упущенное время.