На гребнях волн

Еще до конца урока миссис Патель снова просовывает голову в дверь. Это за мной. Приехала полиция.

Когда я добираюсь до кабинета, Мария Фабиола уже там. Увидев меня, вскакивает и обнимает так, словно мы много лет не виделись.

– Просто повторяй все, что я скажу! – шепчет она, притянув меня к себе.

Из кабинета мистера Мейкписа выходит детектив Андерсон, и за ней двое детективов-мужчин.

– И снова здравствуй, Юлаби, – говорит детектив Андерсон. – Пойдем со мной в кабинет, не возражаешь?

Мария Фабиола встает.

– Нет-нет, – говорит детектив Андерсон. – Мы побеседуем с вами обеими по очереди. Не беспокойся, мы Юлаби не обидим, – добавляет она.

Я иду за полицейскими в конференц-зал, тот же, где они разговаривали со мной в прошлый раз.

– Мы так рады, что ты благополучно вернулась домой! – говорит детектив Андерсон и, должно быть, целую минуту смотрит мне в глаза.

Наконец я отвожу взгляд к окну, выходящему на площадку для игр. У младших классов сейчас большая перемена, и девочки высыпали на улицу. Играют в вышибалу, в четыре угла – те же игры, что были и у нас. Игры, в которых есть правила.

– Мы хотели бы понять, что произошло, – говорит детектив Андерсон. – Можешь рассказать нам, где ты была последние несколько дней?

Я смотрю в окно, вижу, как первоклассница бьет по мячу и мяч взлетает высоко в небеса.

Сейчас я делаю выбор. Выбираю больше не прикрывать Марию Фабиолу. Знаю, какие будут последствия – с этим я уже сталкивалась. Но все равно.

– Меня никто не похищал, – говорю я. – Я пряталась во флигеле на заднем дворе Балетной школы Оленской на Клемент-стрит. А потом встретила на улице двоюродного брата и пошла к нему домой, в Уэст-Портал.

– Мария Фабиола была с тобой? – спрашивает детектив Андерсон.

– Только вчера, несколько часов. Пришла во флигель искать меня. Она знала, что я там, потому что сама, когда исчезала, пряталась там же.

– Подожди-ка! Так она тоже была во флигеле? Ее не похищали?

– Она пряталась во флигеле, – отвечаю я.

И ненавижу себя и знаю, что Мария Фабиола никогда мне этого не простит. Страшно подумать, во что она превратит мои ближайшие годы. И, подумав об этом, я решаю бить первой.

– Вы что, заранее сговорились, что обе исчезнете?

– Нет, – отвечаю я. – Она взяла эту идею из книги.

– Из книги?

– Да, из книги, которую стащила из кабинета нашего учителя литературы, – отвечаю я.

Детективы переглядываются, однако того облегчения, которого я ждала, у них на лицах не видно.

– Спасибо, Юлаби, – говорит детектив Андерсон. – Ты сэкономила нам массу времени, а оно сейчас очень дорого. Видишь ли, Джентл Гордон пропала по-настоящему.

Вслед за детективом Андерсон я выхожу в предбанник. Мария Фабиола, увидев нас, вскакивает и разглаживает на себе юбку.

– Я готова, – говорит она детективу Андерсон.

Но детектив Андерсон отстраняет ее, вытянув руку вперед, словно ловит машину на обочине.

– Не сейчас, – отвечает она, и все трое уходят.

Из школы меня в тот день забирает мама. Она стоит первой в очереди – мне не приходится ждать, когда выедет со стоянки длинная череда «Вольво». Мария Фабиола смотрит, как я сажусь к маме в машину: вид у нее озадаченный.

Дома я рассказываю родителям все.

Свея делает нечто необъяснимое: готовит ножную ванну с ароматической солью и ставит тазик перед моим стулом. Мама лепит фрикадельки. Папа показывает мне письмо из «Кристи», куда он отправил на экспертизу полотно Ванессы Белл. Выяснилось, что это не настоящая Ванесса Белл.

– Они пишут: судя по всему, копию написал какой-то начинающий художник, только учившийся рисовать, – говорит он.

Я снова ложусь рано. Сильными пальцами с длинными ногтями мама массирует мне спину, а в соседней комнате – в игровой – сидит с книгой папа и шуршит страницами. Ева все еще живет у подруги. Не припомню, чтобы папа когда-нибудь сидел в этой комнате. Со своей кровати я вижу только его колени и носки. Вижу, как он притоптывает ногой, слышу шорох страниц – и погружаюсь в сон.

* * *

На следующее утро я просыпаюсь раньше обычного. Говорю себе, что правда придает сил. О том, что меня могут выгнать из школы, стараюсь не думать. Отправляюсь на улицу поискать газету и узнать, есть ли там что-нибудь про Марию Фабиолу.

Мои родители не выписывают «Кроникл», так что мне приходится идти по улице и оглядываться по сторонам. В самом начале Эль-Камино-дель-Мар нахожу газету в кустах. Разворачиваю. В глаза бросается заголовок: «ДЕВОЧКА-ПОДРОСТОК ИЗ СИ-КЛИФФА ЗАДУШЕНА – ТЕЛО НАЙДЕНО В ПЭНХЕНДЛЕ». Я падаю на тротуар, беспорядочно шарю взглядом по статье. «Подозреваемых пока нет… смерть Джентл Гордон… «трудный» подросток, брошенный матерью… боролась с наркотической зависимостью… на теле следы борьбы… найдено у качелей…»

Я выпрямляюсь и прочитываю статью от начала и до конца, все еще не веря, что это не обо мне и не о Марии Фабиоле. А потом приходит ужасная мысль: «Разумеется, это Джентл. Кто же еще? Всем нам, остальным, ничего не угрожало. Это могла быть только Джентл». И эти слова звучат во мне нескончаемой мантрой.