На Калиновом мосту

«Почему бы двум самым могущественным людям планеты не найти возможности для сотрудничества? Сейчас в моих руках самое мощное оружие – страх. В сущности, мне уже не нужен сам вирус, ведь используя медиаимперию Генри, я могу лишь с помощью одного только страха перед ним контролировать весь мир. И то, что я предложу ему поделить эту власть над миром на двоих, он должен воспринять как подарок. В конце концов, ведь я могу и по‑настоящему выпустить этот вирус на свободу, а не только создавать панику с помощью медиаресурсов. А вакцина от вируса тоже есть только у меня».

Когда Фридриху Уотсону доложили, что с ним хочет поговорить Доктор Кауперман, ему показалось, что он будто бы ждал этого звонка, хотя все мысли сейчас были заняты совсем другим. События последних трех дней привели чуть ли не к полной остановке всей экономики Китая.

Слух о новом неизвестном смертельном заболевании распространялся, несмотря на опровержения со стороны китайских властей. Тысячи ученых и сотни лабораторий пытались выявить у людей какие‑то новые болезни вызванные неизвестными вирусами или бактериями, но ничего необычного не находили. Все было, как и в прежние годы. Но панику остановить не удавалось. К этому добавилась опасность, что эту панику кто‑то может использовать в целях дестабилизации политического режима в стране, что может привести к полному краху экономики.

Фридрих Уотсон вел постоянные консультации с китайским руководством и, чтобы избежать политических волнений, было принято решение ввести в стране серьезные ограничения свобод. Населению необходимость этих жестких мер объяснили опасностью вируса, на самом деле еще пока никем и нигде не найденного.

Что Фридриха Уотсона всегда восхищало в Китае, так это размах и великолепная организованность. Вечером этого же дня были закрыты на полный карантин многомиллионные города. Жителям было запрещено покидать квартиры, а доставку еды осуществляли мгновенно созданные специальные службы. Китайская армия блокировала целые районы с населением больше, чем проживает в большинстве европейских стран. То, что вчера казалось невероятным и невозможным, было выполнено практически без усилий за одну ночь. Огромные регионы превратились в концентрационные лагеря по месту жительства. Грандиозная операция поразила даже Уотсона.

«А ведь это великолепный способ управлять народом в экстренных  ситуациях, – подумал он. – Последние события показали, как легко людей можно сбить с толку. Хорошо, что мы вовремя приняли меры. А если бы нашлись те, кто захотел бы и дальше раскачивать ситуацию? Огромную страну за неделю можно было бы погрузить в полный хаос. И это в организованном Китае! А что было бы в Европе или Америке?»

Фридрих Уотсон окончательно признал, что страх, а не призывы к сознательности, лучший способ удержать людей от всяких соблазнов. Он уже было хотел отдать распоряжение подготовить детальную программу использования его в чрезвычайных ситуациях, но в этот самый момент ему доложили, что с ним очень хочет поговорить Доктор Кауперман.

Даже себе Альберт боялся признаться в настоящей причине этого звонка. В последние годы жизни он очень остро чувствовал свое одиночество. И причина была не в отсутствии семьи. Поднявшись на вершину власти, он испугался абсолютной ледяной пустоты вокруг себя. Вокруг крутились кучи прихлебателей, льстецов и завистливых лицемеров, но не одного близкого человека.

В глубине души он надеялся пусть не на дружбу, но хотя бы на признание его Фридрихом Уотсоном. Принятия его, Доктора Каупермана, в свою лигу – ради этого он и был готов пожертвовать частью своей власти. Но уже с первых секунд телефонного разговора оба поняли, что этот мир на двоих не делится и их задачи абсолютно противоположные.

Со стороны все выглядело как беседа старых знакомых. Вспомнили умерших общих знакомых. Пожаловались друг другу на одинаковые болезни. Фридрих Уотсон даже пригласил Доктора приехать в гости в Китай. Но Кауперман понимал, что Уотсону от него нужна лишь информация.

Фридрих знал, кому отошла империя Генри Мидаса, и понимал, что обладая огромными информационными ресурсами, у Каупермана появилась возможность из любого человека, из любой страны сделать прокаженного, а значит мирового изгоя за несколько часов. И реализовать это теперь было очень просто. Взять любой продукт из приговоренного государства или любого человека приехавшего из выбранной для наказания страны и объявить, что в них найден смертельный вирус. Подконтрольные СМИ разнесут информацию за минуты.

Чтобы никто не смел даже подумать о побеге из чумного барака, напуганный народ соседних стран сам натянет вокруг государства‑изгоя колючую проволоку и поставит по его периметру вышки с автоматчиками. Не помогут ни танки, ни самолеты с ракетами. Через пару месяцев после обрушения экономики власть в этом государстве перестанет существовать и все ценное в нем можно будет купить за пригоршню долларов. Противопоставить этому будет нечего. Так можно легко управлять всем миром: показательно, быстро и сурово наказывая неугодных и сопротивляющихся.