На Кавказском фронте Первой мировой. Воспоминания капитана 155-го пехотного Кубинского полка.1914–1917

Несколько дней пребывания в Гасан-Кале позволили привести людей и имущество в порядок. Прекрасная баня, дезинфекционные камеры дали возможность обчиститься и избавиться от вшей, что было очень важно ввиду повального тифа в турецкой армии. Продовольствие доставлялось с задержками, но в мясе мы недостатка не терпели, так как нам турками было оставлено мяса рогатого скота.

В один день я, ввиду недостатка хлеба, приказал выдать команде неприкосновенный запас сухарей, возимый в хозяйственной двуколке. К великому моему удивлению, мой фельдфебель Цымболенко доложил, что сухари ночью были украдены казаками-сибиряками, стоявшими по соседству с нами.

– Да как же так люди прозевали, Цымбаленко? – спросил я негодуя. – Взгреть и дежурного, и дневальных, а людям передать, что обед будет и без хлеба и без сухарей. И если в будущем они останутся такими же разинями, то в один прекрасный день казаки у них из-под носа вывезут кухню с горячим борщом.

На другой день я отправился к кухне, чтобы присутствовать при раздаче пищи. Обед предстоял так же, как и вчера, бесхлебный. Я был очень озадачен, когда люди стали есть борщ с белыми, жаренными на масле или на сале лепешками.

– Откуда вы подоставали себе лепешек? – задал я людям вопрос.

– Сами пекли, ваше благородие, – послышалось со всех сторон.

– Отлично, но муку откуда вы достали?

– Казачья, ваше благородие. Дело вышло по-кунацки: око за око, а зуб за зуб. Они у нас сухари, а мы у них муку, да еще с маслом, – отчеканил, стоя навытяжку, фельдфебель.

Я не возражал.

Мимо нас по изъезженной дороге проходили автомобили, груженные разнообразными частями орудий крепостной артиллерии, снятой с фортов крепости Карс. Артиллерию везли для устройства осадных батарей против фортов Деве-Бойну. Официальных сведений о наших дальнейших действиях не было. Ходили слухи, что остаток зимы мы проведем под фортами Эрзерума. 25 января в полк прибыл командир корпуса генерал Калитин.[164]

– Так вот, молодцы, – начал он выстроенному полку, – поглядел кубинец на Эрзерумские форты и, была не была, пошел на них.

Затем, повысив голос, генерал продолжил:

– Нам приказано взять крепость Эрзерум. Завтра или послезавтра выступаем, – в ответ понеслось раскатистое «ура», и в воздухе замелькали сотни папах.

В упорных и кровопролитных наступательных боях с 29 декабря по 4 января Кавказская армия окончательно сломила сопротивление турок. Кроме значительной части территории противник потерял ряд оборонительных линий, открыв этим все подступы к фортам крепости Эрзерума. Потери турок в численном составе, как то убитыми, ранеными и пленными, были очень велики. Вспыхнувшая к тому же эпидемия тифа еще больше ослабила их поредевшие ряды. Отступившие части оказались дезорганизованными, перемешанными, и, кроме того, в них наблюдался большой моральный упадок.

Живая сила 3-й турецкой армии была в корне поколеблена, и ее сопротивляемость уже не представляла собой внушительной силы.

Кавказская армия блестяще выполнила задачу и спокойно могла ждать подхода к фронту 2-й турецкой армии. Но у командующего армией возникло новое решение.

Опытный вождь решил достигнутый армией успех использовать до конца и с целью окончательно подорвать могущество противника в Малой Азии нанести ему новый, еще более сильный удар. Генерал Юденич решил штурмом завладеть крепостью Эрзерум. Со взятием этого важного стратегического пункта нашей армии представлялась возможность продвигаться дальше в глубь Малой Азии. Сам город представлял важный политический и административный центр, и еще с исторических времен к нему сходились важные торговые пути из Азии и от берегов Черного моря. Природные свойства крепости, ее фортификационные сооружения и солидная артиллерия представляли собой весьма серьезную преграду, и взятие крепости открытой силой считалось специалистами немыслимым. Но генерал Юденич, учитывая высокую моральную мощь войск, еще больше возросшую после Азанкейских боев, и, наоборот, упадок духа у противника, решил без замедления завладеть Эрзерумом с таким расчетом, чтобы подходившую 2-ю турецкую армию встретить западнее крепости. Принимая во внимание условия местности, обстановку, устройство осадной артиллерии и сосредоточение войск для штурма, генерал Юденич назначил время атаки на вечер 29 января.

Как и в предыдущих описаниях боевых действий, для ясности обстановки читателю, я касался топографии районов, занимаемых войсками, так и теперь я остановлюсь вкратце на топографии Эрзерумского района, где войскам Кавказской армии суждено было стяжать себе новую славу.

Путь в Пассинскую долину с востока на запад пересекался рядами естественных рубежей, служивших туркам, на случай нашего наступления, отличными оборонительными линиями. В смысле природных свойств эти рубежи не были уж таким труднодоступным препятствием, но в военном отношении они представляли нам большие трудности, потому что фланги их ограничивались очень труднопроходимыми горными хребтами.