На кончиках пальцев (СИ)

Проходит ещё какое-то время, заседание плавно перетекает в другой кабинет, вопрос тоже меняется, но Гарри всё ещё под впечатлением. Он уже почти успокоился, как позвоночник снова пронзает острым возбуждением. Давно не имевший к себе никакого внимания член тут же отзывается желанием к ласке. Происходящее в стенах помещения не имеет больше значения, потому что Гарри весь там — в эмоциях Драко. Тот почти не дышит, захлёбываясь в удовольствии. Он сам заводит себя, распаляет лёгкими прикосновениями кончиков пальцев, облизывает губы в попытке ощутить чьё-то прикосновение, напрашиваясь на ласку и ожидая её… Драко снова закрывается. Ни одной эмоции не просачивается, между ними снова стена. Но Поттер всё ещё в нём. Всё ещё там. И теперь, помимо ошеломляющего желания он чувствует что-то ещё: Малфой ожидает ласки. Он будто просит кого-то о ней, провоцируя на поцелуй — Гарри видел сам, как Малфой умеет это делать. Этот Малфой, сегодняшний, не тот, не Драко, который краснел от того, что чувствовал восхищение. И этот барьер… Который словно прорывает сила его эмоций… Ревность топит. Но Гарри не успевает даже аппарировать. Потому что его снова накрывает. «О, Мерлин… Так хорошо…» — снова рваная мысль. А потом Гарри ощущает, как его член кто-то облизывает. Неловко. Неаккуратно. Призрачно.

Всё на что его хватает, это покинуть кабинет.

Он прислоняется спиной к стене и позволяет себе почувствовать, как Драко ласкает его, но в голове бьётся его «Мерлин… Так хорошо…», и то, что имя так и не прозвучало. И Гарри как ни старается, не может понять: Драко просто фантазирует сейчас или он и правда с кем-то, кто позволяет ему. Глаза закрываются от удовольствия и паники. Он прикован сейчас к месту немыслимым наслаждением, он просто не может вырваться из цепких лап Малфоя, но в голове всплывает их диалог с «Поттером».

— Я его любил, Поттер. И люблю до сих пор… Даже пытался как-то наложить заклинание, чтобы он тоже, хоть на время… Но… Я видел, как он убил моего отца, но я всё ещё люблю его…

Эти слова… Гарри знал, что это правда. И Гарри понимал, что Драко мог связаться с ним, мог пригласить его в Мэнор, мог позволить… И от этого слёзы бегут по щекам, слёзы злости, отчаяния и ненависти к себе. За то, что упустил… За то, что теперь… Но губы Драко такие мягкие, а тепло его рта… Он будто и правда с ним наедине. Снова, снова Драко заставляет его теряться в вожделении и удовольствии, снова он не может сдержаться и кончает, закусывая щёки изнутри, чувствуя кровь на языке. Присутствие Малфоя снова растворяется, а Поттер не хочет узнать, правда ли то, что он себе понапридумывал. Он стоит у стены ещё несколько минут, а потом возвращается. Весь день он думает о том, что возможно, сегодня его не ждут дома. Но он не прав.

Когда он приходит на Гриммо, его ждут Гермиона и Драко. Адама нет, но это не удивляет хозяина дома.

— Ну, как тебе наш с Драко подарок на день рождения? — Поттер непонимающе смотрит на них. — Мы уговорили Кингсли не делать из твоего дня рождения национального праздника. Более того, никаких торжеств. Или ты не заметил, что сегодня для всех был обычный день?

Гермиона выглядит всё ещё вдохновленной, но действительно опечаленной.

— Я… Спасибо… — выдыхает Гарри, только сейчас понимая, что день прошёл как обычно. И никаких планировавшихся праздников в итоге так и не организовали. Он с утра ожидал сюрприза в виде банкета или какой-то подобной чуши, но после фокусов Связи совсем забыл, что сегодня его день рождения. И это — тишина — действительно стало лучшим подарком.

Гермиона оставляет ему флакон с воспоминаниями, говоря, что это Нарцисса поздравила его с праздником. Она уходит, понимая, что им нужно побыть наедине, потому что знает, что Драко сделал ещё один подарок ему. Они это не то чтобы обсуждали… Но намёками и недомолвками всё же пришли к определённому выводу.

Гарри как может держит лицо. Но когда девушка уходит, просто взлетает наверх, скрываясь в спальне, оставляя растерянного Малфоя одного. Спустя полчаса молчания, Драко скребётся к нему. Не слыша ответа, он всё же открывает дверь.

Гарри сидит на полу на коленях. Он смотрит на созвездие Дракона. Ласкает его взглядом так, как никогда не смотрит на Драко сейчас. И у того срывает тормоза.

— Что? И даже не поужинаешь? Или мы тебе не угодили? Или я тебе не угодил?

Поттер закрыт так, будто почти мёртв. Но он поворачивается к мужу, и тот видит, что есть ещё слёзы в его глазах, кроме ласки и нежности. Кроме любви. Драко ранен в душе. Он не ожидал, что Гарри настолько к нему далёк. Он надеялся, что подобный подарок станет для Поттер неплохим началом для пути к сближению. Но просчитался. Малфой тоже закрыт. Он тоже не хочет показывать свою боль. Он намеренно стоит далеко от Гарри, чтобы тот не смог узнать, насколько разочарован Драко. Потому что он хочет ему кое-что показать. Хотел. Но не видит сейчас смысла в этой демонстрации. Потому что Поттер всё равно ничего не увидит.