На краю Дикого Поля

— Вещество, которое сейчас принесёт, называется морфий, или вызывающее сон. Вводить его следует при помощи шприца в вену, я это сделаю сам, а ты посмотришь, как это делается. Хотя нет. Сам я этого сделать не смогу, поскольку рука сломана. Запомните раз и навсегда: шприц, и особенно иглу, после каждого использования необходимо кипятить в течении получаса, чтобы обеззаразить от мельчайших живых существ, которые попали на иглу или внутрь шприца, а оттуда могут попасть в другого человека и вызвать у него заражение. Это называется стерилизация. Стерилизовать хирургические инструменты нужно перед использованием, но можно и заранее, но на недолгое время.

Лекарь внимательно выслушал мои объяснения об использовании морфия и гипса, затем сделал мне инъекцию, причём так ловко, как будто давно привык манипулировать шприцем.

— Здравствуй, Давыд Васильевич, здравствуй, Иван Григорьевич! Извините великодушно, что встречаю вас не на крыльце, как положено, а тут… Вы такую честь оказали мне своим визитом!

Я стою перед гостями с костылём подмышкой. На костыле, чтобы не задействовать травмированное предплечье сделано хитроумное приспособление, позволяющее управлять костылём при помощи локтя.

— Не извиняйся, — добродушно басит Гундоров. — Вот мы одновременно, не сговариваясь, решили увечного проведать, у ворот столкнулись. Расскажи, как поранился.

— Глупо получилось. Ехал на службу, задумался, а тут мелкая шавка прямо под ноги коня кинулась. Конь испугался, отпрыгнул в сторону, вот я и грянулся оземь.

— Воин должен быть постоянно настороже — наставительно заметил Выродков — ну да тебе это станет уроком.

— А теперь расскажи, что за каменные вериги на тебя персидский лекарь наложил. — поинтересовался Гундоров, разглядывая мою руку и ногу.

— Вы изволите видеть на мне самое новейшее медицинское изобретение — я пощёлкал по гипсу — гипсовую повязку.

— И чем она лучше лубков?

— Лучше тем, что позволяет правильно составленным костям срастись без угрозы смещения. Неделя уже прошла, через три недели кости окончательно срастутся, гипс будет удалён, и я даже хромать не буду.

— Неужели?

— Совершенно точно. Вот хочу тебе, Иван Григорьевич, для лекарского стола твоего приказа, предложить такое нововведение, очень многим воям оно пригодится. Гипсовые повязки и морфий я смогу поставлять твоему приказу сколько потребно, нужно будет лишь оплатить покупку сырья.

— Ты верно, Александр Евгеньевич, и головой крепко приложился? — удивился Выродков — у меня в приказе нет такого стола.

— Эх Ваня, — покачал головой Гундоров — мой товарищ тебе намекает, что надобно таковой стол основать. Все лекари будут под твоей рукой, во как!

— А ведь верно! Надо бы челобитную по сему поводу составить.

— Ещё укажи в челобитной, что надо основать лекарское училище и пригласить в него знающих лекарей, как наших, так и иноземных. Я о том великому государю уже лично говорил, а ты ещё напомнишь, вот под твоей рукой оно и будет. И отличного лекаря я тебе порекомендую.

— Кого?

— Камрана Мостави, что меня лечит. В высшей степени достойный человек и прекрасный специалист. Если с ним договоритесь, то он мог бы стать руководителем этого училища.

— Хорошую задачку ты мне задал. Много над ней думать придётся.

— Если хочешь, Иван Григорьевич, я тебе черновик той челобитной составлю, как раз с Камраном посоветуюсь, он дурного не подскажет, верно говорю.

— Но за такую услугу попрошу, чтобы ты упомянул что тебе помог наш приказ — припечатал Гундоров.

— А наш приказ всё равно прозвучит, поскольку изготовление всяких инструментов для лекарей ляжет на нас. И многие лекарства тоже.

— Какие такие лекарства?

— Морфий, например. Это средство для обезболивания. Клеол — это такой клей, которым можно повязки клеить прямо на кожу. Можно много чего сделать, надо только подумать.

— И то верно.

— А теперь, гости дорогие, прошу вас за стол. Хочу вас приятно удивить новыми блюдами. Впрочем, люди вы бывалые, может что и пробовали.

Обед и впрямь превратился в конкурс «Угадайка». Гости узнали суп минестроне, равиоли, и ризотто, но не узнали панна котта и латте. Остальные блюда были более-менее традиционными для этой эпохи.

Уже попивая кофе Выродков поинтересовался:

— Великий государь пожаловал тебе пятьсот четей. Ты их обрабатываешь?

— С будущей весны начну. Прислали мне семена из Испанской Индии, высажу там, а ещё часть земли засею овсом, ячменём и рожью.

— Смотри, с твоей земли ты должен выставить трёх конных и оружных воинов.

— Скажи, Иван Григорьевич, а если я взамен трёх воинов привлеку пять самых лучших мастеров, которых не хватает казенным заводам?

— Такого ещё не бывало, но мысль интересная. — подумав ответил Выродков — Ну давай уж, Александр Евгеньевич, говори, что ты задумал, а мы посмотрим.

— Начну немножко издалека, с вашего позволения.

— Начинай — кивнули Выродков и Гундоров.