Звонко и яростно оркестр заиграл марш «Прощание славянки», почему-то в полку особенно любили эту музыку и играли при любом торжественном случае. Полк замер. Печатая шаг, к длинному столу, накрытому красной тканью, шел знаменосец и его охрана, тяжелые складки боевого знамени проколыхали мимо группы генералов, среди которых возвышалась приметная фигура командующего Третьим Белорусским фронтом генерала армии Ивана Даниловича Черняховского. Сегодня многим танкистам, отличившимся в боях при подступе к Восточной Пруссии вручались ордена и медали.
Невдалеке от стола, на котором сверкали в раскрытых коробочках награды, застыл командир танка «Т-34» лейтенант Герман Рогов, рядом с ним вытянулись в стойке «смирно» члены его экипажа: водитель танка Валентин Прохоров, заряжающий Шурик Панкин и стрелок-радист Петро Еремеев. Все они только неделю назад вернулись в родную часть. Трудяги-врачи заштопали их, залатали рваные дыры у кого на плече, у кого в боку, подняли на ноги. В первый раз, что ли? Главное, что они опять все вместе, а это не очень-то просто - почти в одно время выписаться из госпиталя и вернуться в родной полк. Одно плохо: «безлошадные» пока.
Командующий армией выкрикивал слова, ветер сносил голос:
- ...Вы - герои, богатыри! Отлично повоевали, ребята, но самые жаркие сражения еще впереди. Они там вопят, что уж теперь-то ни один русский не перешагнет границу, но не для того мы цеплялись за каждый клочок земли в сорок первом году, не для того страдали, гибли, горели, умирали наши советские люди, чтобы мы остановились возле логова фашистского зверя! Он будет уничтожен в собственной берлоге. Уничтожен навсегда! Вперед, танкисты, смело - вперед!
Черняховский обнял командира полка, оркестр опять грянул «Славянку», а командующий вышел вперед и взял в руки коробочку с орденом.
- ...Награждается лейтенант Герман Рогов! - выкрикнул командир полка. - За форсирование реки...
Рогов быстро пошел к столу, поднес ладонь к шлему. Командующий фронтом подал ему коробочку, - в ней лежал орден Ленина, - пожал руку, весело сказал:
- Поздравляю, танкист. Воюй так же смело, как и воевал.
А командир полка тронул Рогова за рукав, шепнул:
- Скажи что-нибудь, лейтенант. Смелее!
- Да, мне хочется сказать. - Рогов поглядел на орден, лежащий в ладони, потом на своих товарищей, Шурика, Петра и Валентина. - Первый бой, в котором я участвовал, был в сентябре, в сорок первом, под Ленинградом. Подлюги-фашисты рвались в город, но весь город всколыхнулся, все кинулись на его защиту! Рабочие, женщины, школьники... вот и я... В общем, мы отстояли свой Ленинград. Рогов опять взглянул на орден. - И клянусь, я и мой экипаж - мы пройдем через всю Пруссию и первыми ворвемся в ее главный город - Кенигсберг. Клянусь!
- Урр-аа! - разнеслось над поляной. - Урр-аа!
- Вот только пока... - Рогов повернулся к командующему армией, - ...только танка пока у меня нет.
- Будет. - засмеялся Черняховский. - А если первым войдешь в Кенигсберг, сам вручу тебе «золотую звездочку». Успеха, Рогов. Учти: припомню при встрече!
Ордена получили Валюха, Петро и Шурик. Тут же, в строю, танкисты протыкали в гимнастерках дырочки и привинчивали награды. По окончании торжества в глубине леса, под густыми кронами которого расположился полк, был дан концерт джаз-оркестра Леонида Утесова. Знаменитый артист ездил в эти дни по воинским частям Третьего Белорусского фронта, выступал перед пехотинцами, летчиками, танкистами.
- Шагай вперед, комсомольское племя! - пел Утесов на эстраде из двух «студебеккеров», у которых были откинуты борта кузовов. - Шути и пой, чтоб улыбки цвели-и!
Рогов слушал песни, а сам думал об одном: «Машина нужна! И мы первыми ворвемся в Кенигсберг!»