На краю света

Поняв, что боя не будет, люди приободрились. В считаные минуты все в полном порядке, унося оружие и раненых, выступили из задних ворот крепости. Таита задержался, надзирая за поджогом. Джаррийский гарнизон использовал тростниковые циновки в качестве подстилок на полы и как матрасы для сна. Теперь их свалили в кучу у основания стен. Люди Мерена густо полили их маслом из казначейских припасов. Стоило поднести к груде горящий факел, и она тут же вспыхивала. Деревянные стены занялись с такой быстротой, что Таите и факельщикам пришлось бегом удирать к воротам.

Фенн уже сидела верхом на Вихре, держа Дымку за повод. Они рядом поехали по тропе, следуя за последним отрядом, который возглавляли Мерен и Хилто.

Добравшись до подвесного моста, отступающие пришли в отчаяние при виде того, что еще по меньше мере сотня беженцев не успела перейти на другую сторону. Мерен пробился вперед, чтобы выяснить причину задержки. Пять старых, но склочных женщин наотрез отказались доверять свою жизнь перекинутым через пропасть хлипким дощечкам. Они улеглись поперек тропы, визжа от страха и лягая каждого, кто приближался к ним.

– Вы смерти нашей хотите! – верещали они. – Оставьте нас тут. Пусть джаррийцы убьют нас, только не бросайте в эту яму.

Их страх оказался заразным. Напиравшие сзади теперь остановились, не давая проходу остальным. Мерен вскинул одну из визжащих баб на плечо.

– Ну, пошли.

Старуха царапалась и норовила откусить ему ухо, но гнилые кривые зубы только скрежетали о бронзу шлема. Полководец взбежал с ношей на мостик, зашатавшийся под ним; пропасть внизу казалась бездонной. Женщина заголосила с новой силой, и Мерен понял вдруг, что спина у него стала мокрой.

– Работенка у нас выдалась жаркая, спасибо, что охладила немного, – сказал он и залился хохотом.

Добравшись до дальнего края, Мерен поставил ее на ноги. Старуха предприняла последнюю попытку выцарапать ему глаза, потом стенающей кучей осела на тропу. Мерен бросил ее и развернулся, чтобы забрать остальных, но Хилто и трое воинов уже спешили через ущелье, каждый с визжащей старухой на плече.

Переправа возобновилась. И все же задержка обошлась дорого. Мерен протолкался через толпу и нашел Таиту в самом хвосте колонны.

– Пламя в форте не задержит Соклоша надолго. Он появится здесь прежде, чем мы успеем переправить всех. А начинать рубить опоры моста, пока последний из наших не перейдет на другую сторону, слишком опасно, – сказал он Таите.

– На такой узкой тропе трое способны сдерживать целую армию, – промолвил маг.

– Хилто и мы с тобой? – Мерен посмотрел на него. – Клянусь гнилыми язвами на ягодицах Сета, я совсем забыл, как все изменилось. Ты теперь самый сильный и ловкий воин во всем войске.

– Сегодня хороший день, чтобы подвергнуть проверке это твое утверждение, – заверил его Таита. – Но позаботься оставить позади надежных парней, чтобы заполнили брешь, если кто-то из нас падет.

На этой стороне ущелья оставалось еще с полсотни беженцев, когда они услышали звуки подходящих отрядов Соклоша: топот ног, лязг оружия о щиты и ножны.

Таита, Мерен и Хилто заняли позицию, встав плечом к плечу поперек тропы. Таита располагался посередине, Хилто по левую руку от него, а Мерен находился с внешней стороны, где утес заканчивался обрывом. Наконто и десяток отборных воинов ждали сзади, готовые занять место в первом ряду, если потребуется. Немного далее по дороге сидели на лошадях Фенн и Сидуду, держа поводья коней Таиты и Мерена. Луки они расчехлили и держали наготове. С высоты седла им открывался хороший обзор поверх головы Таиты и прочих.

Передние шеренги джаррийцев обогнули поворот и резко остановились, увидев перед собой троих бойцов. Задние ряды врезались в них, и на минуту колонна пришла в замешательство. Однако вскоре порядок был восстановлен. Джаррийцы молча смотрели на троицу защитников, но лишь до тех пор, пока не оценили противостоящие им силы. После этого дородный десятник в первом ряду указал мечом на стоящих на мосту, запрокинул голову и разразился рокочущим хохотом:

– Трое против тысячи! О-хо-хо! Ха-ха-ха! – Он захлебывался от смеха. – Ой, я уже обделался с перепугу!

Десятник заколотил мечом по щиту. Воины рядом подхватили этот угрожающий ритм. Топая и молотя по щитам, джаррийцы двинулись вперед.

Фенн наблюдала за ними поверх стрелы, наложенной на полностью натянутую тетиву. Прежде чем началась атака, девушка прошептала краем рта, не выпуская из виду бородатого десятника, чье лицо торчало поверх щита:

– Я беру того, что в середине. Ты бери крайнего с твоей стороны.

– Я давно на него глаз положила, – вполголоса ответила Сидуду.

– Бей! – рявкнула Фенн, и обе спустили тетиву.