На краю света

Что до таблички… Сейчас она должна быть где-то на бумагоперерабатывающей фабрике или, возможно, уже превратилась в коробку для хлопьев или бумажное полотенце. Расстаться с ней было совсем не легко, но это был еще один из тех моментов, предвкушение которых было труднее, чем реализация. Но все так или иначе приходит к своему естественному концу. Так же как и любовь, подумала Мэри. Нет никаких гарантий, что отношения будут длиться вечно. Но то, что люди все равно идут на это, не боясь рисков, может быть, и есть самое прекрасное.

– Мэри! – К ней бежал Тед, размахивая рукой. – Я с трудом тебя узнал – эта прическа!

– О-о. – Она провела рукой по волосам, пальцы на секунду замерли там, у основания шеи, где заканчивались обрезанные пряди. Это была короткая стрижка, которую Мэри увидела, когда листала журналы в очереди в парикмахерской, и которую показала мастеру в момент нахлынувшего безумия. – Ну, и что скажешь?

– Ты просто потрясающая, – удивился Тед. – В смысле, потрясающе выглядишь. Тебе очень идет.

Мэри опустила глаза в надежде, что так румянец исчезнет быстрее. Подняв их, она увидела, что Теду почти так же неловко от своих слов, как ей самой, и от этого ей полегчало.

– Я рад снова тебя увидеть, – сказал он, пробираясь через толпу желающих выпить после работы, стоящих возле паба с кружками в руках. – Прости, что не смог приехать помочь с посадками в прошлые выходные. Приезжал Тим, его нужно было возить, и… Но я по тебе скучал. Ну, в смысле, что я не смог приехать.

– И я тоже. – Посмотрев на Теда, она с удивлением отметила, что на нем была нормальная рубашка, а не очередная тенниска. Он закатал рукава, открыв бицепсы. Очень даже красивые.

– Думаешь, это оно? – Тед взглянул на экран телефона, потом снова на дом перед ними. Это был один из больших домов, стоящих не на улице, а в глубине огромного участка, далеко от дороги. – Это не может быть…

Прежде чем он успел договорить, открылась дверь и появилась Элис. Она выглядела моложе. Подойдя ближе, Мэри поняла, что она была совсем не накрашенной, без тени косметики.

– Мэри! Я так соскучилась! – Измениться могло многое, но не отношение Мэри к личному пространству. Ей все еще требовалась пара секунд, чтобы смириться с объятиями. Она попыталась отвлечься, определяя запах духов Элис – грейпфрут? Или что-то похожее, цитрусовое и свежее. – Ты наш почетный гость.

Элис повела Мэри по ступенькам в дом. Тед шел за ними. Вид был просто ошеломляющим – колонны по обеим сторонам от входа, огромные картины в рамах на стенах в коридоре – Мэри с Тедом приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не ронять челюсти на каменный мозаичный пол. Они пришли в кухню, где у плиты стоял Кит с кухонным полотенцем через плечо. Он подошел и поцеловал Мэри в щеку. И он тоже пах грейпфрутом.

Пока Мэри размышляла о таком совпадении, Кит вернулся от холодильника, куда относил бутылку Теда, и обнял Элис за талию. Похоже, это их путешествие прошло не зря.

– Кит, ты никогда не говорил, что живешь по-королевски, – заметил Тед, подходя к стеклянным дверям, ведущим в сад, и оглядывая его.

– Мог бы купить себе джинсы без дыр, – заметила Олив, сидевшая за столом, которого не было видно от двери. Она листала глянцевый кулинарный журнал, страницы которого громко шуршали.

– Gracias[11], – ответил Кит, округляя глаза так, чтобы Олив не заметила. – Это дом родителей, но я решил, что на сегодня он сойдет и нам, раз уж у нас праздник.

Раскрыв рот, Тед уставился на безымянный палец Элис.

– Вы не о том подумали, – сказала Элис. Она так быстро отвергла предположения, что даже Кит улыбнулся. – Я нашла новую работу.

Прочитав статью Элис, Мэри была очень впечатлена. Она была тонкой, но бьющей в точку, и анонимные портреты Джима, Теда и Кита были представлены очень точно. Как она могла не заметить, что Элис – журналист? Это объясняло ее настойчивость и постоянное любопытство. Через два дня Мэри ответила на письмо, спросив Элис, почему та не написала более простую историю – куда и почему исчез Джим. Это было бы неправильно – вот что ответила Элис. Мэри была рада, что ее доверие к Элис все же не было обмануто.

Но сегодня они отмечали гораздо больший прорыв. Элис продала эту статью как фрилансер и на волне успеха получила место постоянного колумниста в большой газете. Она узнала об этом, когда была в гостях у мамы на выходных. Их вновь приобретенная близость еще не утратила для Элис свою прелесть. Она гораздо больше узнала об отце – теперь его имя больше не было запретным. Слышать все это было не легко, но мама особенно подчеркивала, что он всегда любил Элис, даже когда был не в состоянии показать свои чувства.