На краю света

– Не знаю. – Краем взгляда она поймала свое отражение в зеркале заднего вида. Ее скулы выделялись еще сильнее обычного – она похудела за это время. И еще недосып. Она уже не знала, что правильно – среди всех этих обломов, провалов и оборванных нитей, в жизни Элис не осталось ничего хоть сколько-нибудь определенного. Но она действительно имела в виду то, что сказала по телефону, – она не успокоится, пока не найдет для Мэри нужных ответов.

Пока Кит пытался подыскать нужные слова утешения, телефон Элис зажужжал. Он отстегнул ремень с такой силой, что пряжка, отлетев, ударила его по подбородку. Он схватился за ушибленное место, а Элис тем временем открыла сообщение.

Там был только адрес. Кит ввел его в приложение с картой. Экран замерцал, переносясь из их текущего положения к северному краю Шотландии, где сфокусировался на побережье.

Элис застонала. У них оставалось только три дня – два, с учетом того, что им еще нужно было возвращаться домой, чтобы вовремя вернуть машину приятелю Кита. Она надеялась, что это будет хотя бы поближе к Илингу, чтобы, в самом худшем случае, если опять ничего не выйдет…

– Arriba! – ткнул пальцем в ее телефон Кит.

– Эврика, эврика, эврика, – пробормотала она. Архимед ведь не был испанцем.

– Не важно. Элис, ты не поверишь. – Кит увеличил экран, так что имя пользователя на форуме заполнило весь экран: tonysiff307@hotmail.com

– Ну, почта на «Хотмейл» – и что?

Один из четвероногих питомцев Алана подошел и встал на задние лапы, глядя на Элис сквозь пассажирское стекло. Она отвернулась.

– Угу. Тони Зифф? Энтони Зиффорд, Эл. – Кит открыл в своем телефоне фотографию. – Это же из листа продаж Алана? – Он сунул телефон ей под нос. – Он в феврале привозил сюда одного из своих пушистых друзей.

– О господи! – Элис не могла в это поверить. Слава богу за Интернет, и собак, и Кита – она в жизни бы не подумала об их божественном происхождении – до этого момента.

– Нашли!

То ли из-за неровных шотландских дорог, то ли от предчувствия того, что они могут обнаружить, но Элис тошнило. Она никогда и не была хорошим путешественником. Когда была маленькой, ей помогало только одно – положить голову папе на колени, чтобы не блевать прямо из окна на скорости 120 километров в час. Интересно, подумала Элис, как-то он живет теперь? Делает ли он то же самое для ее братьев? Она попыталась представить, как папа убирает с детских лбов прилипшие волоски, чтобы немного унять тошноту. Но ничего не получалось.

Странно. С того самого дня, как он исчез, Элис всегда было так легко представить его новую жизнь. Прежде чем она узнала, куда он исчез, она не могла избавиться от его образа – она прямо видела, как он спит прямо на улице или в подворотне. Но после того, как ей пришлось столкнуться с правдой, образы в ее воображении все равно оставались кошмарными, но несколько иначе; она представляла, как он аплодирует другим детям на школьном представлении, как строит знакомые гримасы другим детям, младше и милее ее.

А теперь вдруг – ничего? Как это может быть? Элис зажмурилась покрепче и попыталась вспомнить детали – полоска экземных пятен на запястье отца, изгиб его сжатой челюсти. Нет. Ничего. Значит ли это, что она наконец забыла его, так же, как он – ее? Прошло уже столько времени… А может, это первый признак того, что ее муки начали утихать? Замещаться чем-то другим? Может, и ей есть за что благодарить Мэри…

– Эй, Элли. – Кит осторожно, словно проверяя, насколько можно ее побеспокоить, положил руку ей на плечо.

– Где мы? – Элис понадобилось какое-то время, чтобы очнуться. Когда ей это удалось, перед ней оказалась бетонная стена, исписанная всевозможными граффити разного цвета и размера. Преобладало слово «член».

– Нам надо остановиться на ночь. Здесь жуткие пробки. Мы на пути к Ивернесс.

– О… – Элис, похоже, проспала весь день и большую часть вечера. Она поежилась. Куда подевалось лето? – Прости, что вся тяжелая работа досталась тебе.

Кит вылез из машины и уперся руками в ее крышу, чтобы размять ноги. Его рубашка задралась, приоткрыв полоску золотистых волос, сбегающую от пупка вниз. Элис отвела взгляд.

– Думаю, это лучшее, что мы можем придумать на сегодня. Тут неподалеку есть пансион, – сказал он, указывая на здание с другой стороны парковки. На нем, как на дешевой елочной гирлянде, мигали лампочки – больше погасших, чем горящих. Окна были занавешены, и трудно было сказать, что там внутри.

Парадная дверь была открыта, несмотря на объявление, что после десяти вечера надо звонить. Раздался резкий звук, как будто от стены отрывали клейкую ленту – девушка за стойкой, которой по виду было немного за двадцать, с убранными в пучок волосами, лопнула пузырь из жвачки и снова засунула ее в рот.