На краю Вселенной

Он посмотрел на меня, предлагая присоединиться к его веселому негодованию по поводу разгильдяйства отдельных представителей человеческой расы. Остряк хренов.

Не получив нужной поддержки, корп философски принял поражение и как ни в чем не бывало продолжил:

– В любом случае корабль оказался в нужном месте в нужное время, чтобы успеть зафиксировать необычную аномалию в пространстве. Как потом оказалось, это была действительно необыкновенная удача. Выпрыгни они чуть позже или чуть раньше, и ни о каком открытии уже не могло идти речи, – Ромеро небрежно покачивал кончиком элегантных туфель, пока вел рассказ, на меня он больше не смотрел.

– Экипаж буксировщика нельзя назвать особо наблюдательными, и, чего уж скрывать, мало кто из них обладал нужным уровнем интеллекта, чтобы осознать, чему свидетелями они стали. К счастью, информация с бортового компьютера регулярно скачивается на серверы порта приписки, согласно протоколу Общего галактического реестра.

Невольно я прислушивался к рассказу, во-первых, потому что особого выбора нет, во-вторых, история становилась интересной. Это определенно как-то связано со мной. И с мотивами, по которым я сейчас здесь нахожусь.

– Данные пролежали на сервере целый месяц, пока один из операторов не обратил на них внимания.

– И что там оказалось? Еще одна свалка космического мусора? – я сделал вид, что хочу зевнуть.

Ромеро нервно дернул плечом.

– Впоследствии это место назвали Истоком. Кому-то из ученых показалось, что оно подходит по смыслу. Ведь все, что туда ни попадало, бесследно исчезало, пропадая в «водах» пространства. Слегка поэтическое название, по-моему. Но весьма верное по смыслу.

– Вы нашли черную дыру? Поздравляю, вы сделали великое открытие, – я издевательски рассмеялся.

Корп не сдержался и поднялся на ноги.

– Нет, это куда более важно… – он резко замолк, его глаза расфокусировались.

Кажется, паршивец общался по сети.

Я незаметно попытался подвигать руками, сначала левой, потом правой. Кроме металла, конечности удерживались эластичными ремнями.

Дерьмо, не сделать лишних движений. Крепко зафиксировали.

Ромеро ожил, глянул на меня, вспомнил о собственной вспышке злости, но решил не форсировать конфликт. Вновь расслабленно уселся на стуле, закинув ногу на ногу.

– Когда в аномалию что-то попадает, через какое-то время нечто другое появляется на том же месте, в той же точке пространства. Умники в белых халатах говорят, что это как-то связано с законом сохранения энергии и общим равновесием во вселенной.

– Короче говоря, вы нашли дыру, откуда валится всякая дрянь со всех концов галактики, – ехидно подытожил я.

Агент «Фармгена» нахмурился.

– Кто сказал, что речь идет о нашей галактике? Или вообще о нашей вселенной? – сказал он.

Он поднялся, холеная рука небрежно подняла с медицинского столика голокуб. Пара взмахов, в воздухе повисла проекция со сложными формулами, графиками и таблицами.

Беглого осмотра хватило, чтобы понять, что без десятка изученных баз высокого ранга по химии и биологии там ловить нечего.

– Эти грибковые образования вынырнули из аномалии. Они имеют невероятную структуру. Мы привыкли к незнакомым организмам с других планет. И без ложной скромности могу сказать – добились в их изучении немало. Но это совершенно иное. Настолько непохожее на все, с чем мы сталкивались раньше, что наши ученые в замешательстве.

Пара пассов – и картинка сменилась. Теперь трехмерное изображение показывало то ли увеличенную клетку, то ли еще что-то. Никогда не разбирался во всей этой заумной хрени.

– У него невероятная способность приспосабливаться к окружающей среде и удивительное качество видоизменяться, мгновенно перестраиваясь на молекулярном уровне.

Пошли кадры с микроскопа. Субстанция взаимодействовала с другими веществами, по-разному на них реагируя. Образовывались связи, тут же распадались, снова строились и так по кругу. Материя перестраивала собственную структуру на субатомном уровне. Клетки становились другими.

– Самоорганизация высшего порядка. Наши наниты бледное подобие этого удивительного процесса.

В голосе корпа послышался восторг. Меня почему-то картинка испугала.

– Представляешь, каких успехов можно добиться, если разгадать метод его воспроизводства?

– Не представляю, – мрачно откликнулся я и напомнил: – Ты так и не сказал, при чем здесь я?

Корп покосился на меня, по ухоженному лицу пробежала усмешка.

– Разве я не сказал? Буксировщик и станция приписки принадлежали синдикату Куан.

О как. Неожиданно. Я взял паузу, переваривая услышанное.

– Допустим, – ровным тоном сказал я. – И что?

Ромеро нахмурился, будто поражаясь моей тупости. Хорошо ему изображать умного, заранее зная весь расклад.

– Синдикат вышел на нас несколько лет назад, предложил изучить новую форму жизни, – терпеливо принялся объяснять корп. – Они предоставили нам образец, – взмах на голографическую проекцию с изображением необычной молекулы. – Но отказались поделиться координатами аномалии.