На крючке ярости

— Не обязательно. Я знаю, я придумал, что можно сделать, как можно устроить все так, чтобы в выигрыше остались все — и ты, и Чес. В тот миг, когда он придет, прикинувшись Рейниром, к стенам твоего замка, постарайся успеть до того, как он наложит проклятие, опереди его! И скажи, что строишь замок лишь для того, чтобы ему было удобно жить здесь, черпая свою магию. Если ты поселишь Чеса в Нормонде, обретешь сильного союзника и доброго друга, поверь мне!

Виктор, такого предложения совершенно не ждавший, потряс головой. Потом потер лоб, закрыл и открыл глаза, и на всякий случай ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что не спит.

Щипок получился болезненным.

— Но, Анхель… — он все еще колебался, — Разве это не изменит будущее? Я поселю Чеслава в Нормонде, но это же… это изменит все, абсолютно все, на корню!

— Изменит! — ворас воодушевленно кивнул, — Изменит к лучшему, Вик, подумай сам! У Чеса не будет причин злиться на тебя и желать тебе смерти, он не будет проклинать твой род, а значит, твои дети будут жить долго и счастливо. И в будущем ему не будет нужды враждовать с твоими потомками, быть может, он даже не захочет получать бессмертие! Все изменится, Виктор, все станет так, как должно было быть с самого начала! Ну, разве ты не хочешь спасти своих детей?

Граф прижал кулаки к груди; глаза его заблестели.

— Хочу… — голос внезапно охрип: волнение душило мужчину, — Безумно хочу, Анхель, ты прав! Я… ради того, чтобы спасти моих детей, мою малютку Натали и малыша Адриана, я… я на все пойду!

— Так пойди же, — Анхель широко развел руки в стороны, — Не сомневайся, Вик, я на твоей стороне сейчас. Мне тоже надоела эта бесконечная вражда, я хочу лишь, чтобы все завершилось! И хочу, чтобы довольны были все. Мы оба этого хотим, разве я не прав?

— Прав, — возражать смысла не было, и Вик согласно опустил подбородок, — Я сделаю, как ты говоришь… как вы говорите, господин Анхель. И… спасибо вам за помощь, правда, большое спасибо. Если я сумею спасти моих детей… — по губам его скользнула тень слабой улыбки, — Я буду самым счастливым человеком в мире.

— Вот и прекрасно, — ворас глубоко вздохнул и, кивнув в ответ, неожиданно перевел взгляд за окно, — Хм. Как странно… поднимается туман.

Глава 12

Ренард раздраженно поправил хвост на затылке, схваченный черной атласной лентой и тяжело вздохнул. Он уже давно отвык от длинных волос, давно привык быть все время лохматым, не взирая на попытки привести шевелюру в порядок, и сейчас патлы до плеч его откровенно злили.

Так и хотелось схватить первые попавшиеся ножницы, и… Но он не имел права.

Мужчина поморщился и, проведя ладонью по гладко приглаженным волосам, покачал головой. Нет, нельзя, нельзя нарушать ход событий, нельзя изменять прошлое даже в мелочах! В конце концов, он же хочет вернуться в нормальный мир, а не в черти что.

Еще бы понять, каким образом сделать это, где и кого из соратников искать… Да, он отдал распоряжение внимательно отслеживать все непонятные события, велел искать трех молодых людей, а сам подумывал съездить к Виктору, надеясь найти поддержку хотя бы в нем, но пока что по непонятной для себя причине медлил. Поиски же еще результатов не дали, да и не могли дать — распоряжение он отдал всего несколько часов назад.

Остается надеяться, что ребят найдут живыми… Они же ни черта не приспособлены к жизни в этом веке, они ничего не знают и не умеют! Да что там — ему самому здесь уже трудно, он давно отвык от такой жизни. Избаловался на различных, облегчающих жизнь технологиях, отвык от того, что когда-то было обыденным…

Стук в дверь прервал его размышления.

Баронет неспешно повернулся и, обнаружив осторожно заглянувшего в дверь верного слугу, вопросительно изогнул бровь. По этому человеку он тоже иногда скучал, был безмерно рад видеть его, но порыв сдержать сумел, дабы не вызывать подозрений.

— Прошу прощения, месье, но к вам пожаловал гость.

Рене с искренним изумлением моргнул. Кто бы мог заявиться к нему в столь неурочный час — а было уже не слишком рано, — он даже представить себе не мог.

— Кто?

— Ваш брат, месье, — слуга склонился в почтительном поклоне, а баронет совершенно растерялся. До сей поры он как-то наивно полагал, что в наличии у него имеется только сестра, откуда взялся какой-то брат, понять вот так навскидку было мудрено.

— Благодарю, — пробормотал он и, ощущая необходимость сказать что-то еще, быстро прибавил, — Проводите его сюда.

Слуга вновь поклонился и, не отвечая, удалился, оставляя хозяина в мрачных раздумьях.

Какой брат? Кто это? Кто мог так назвать себя? Если только…

Слуха коснулись чьи-то смутно знакомые шаги, и Рене вздрогнул. Шестой век! Время, когда все было не так, когда все было шиворот на выворот! Время, когда он дружил с тем, кто на деле был ему врагом, когда не понимал в происходящем ровным счетом ничего!

Когда злейший враг называл себя его братом.