На крючке ярости

А ведь действительно… Если он убьет этого мальчишку, бастарда Леона ла Бошера, он невольно оборвет и жизнь Анри. Потому что у него не будет потомков, потому что на свет не появится Альжбета, не произведет Антуана… И не будет Татьяны, а значит, не будет и ее сына — его хорошего друга, которого он клялся не убивать, которого он не имеет права убить!

— Я не могу убить Анри, — голос его прозвучал глухо, — Он… спас меня, спас мне жизнь, как я могу оборвать его?.. Его семья… его дед, Венсен — все они обречены, может быть, даже его мать! Но Анри… — он сжал губы и, покачав головой, принимая решение одновременно со словами, рывком повернулся к собеседнику, — Скажи мне, Чес — не слышал ли ты в последнее время вестей о побеге с каторги? Если Венсен еще там, или даже он где-то в пути — он беззащитен, ибо это его тело еще не обладает силой, а значит, мне ничто не мешает убить его! И, пожалуй… — мужчина стукнул себя пальцем по губам и коварно улыбнулся, — Мне не помешало бы найти и троицу из будущего, бродящую где-то по просторам Франции. С ними, думаю, проблем будет еще меньше.

— Ты говорил, что один из мальчишек — маг, — напомнил Чеслав, внимательно следя за названным братом, и тихо радуясь тому, что, видимо, сумел его переубедить, — Это может быть опасно.

— Не думаю, — ворас широко, совершенно безжалостно улыбнулся, — Людовик, бедняжка, скоро потеряет свою силу — этот мир не подходит ему. Конечно, он может добраться до твоего заветного холма и, так сказать, подзарядить батарейки, но для этого ему следовало бы быть капельку умнее. Но мальчишка глуп… и глупость его погубит.

Чес, решительно не понявший странной фразы про какие-то «батарейки», скупо улыбнулся и чуть пожал плечами. Происходящее пока продолжало представлять для него загадку, однако, он надеялся в ближайшем будущем во всем разобраться.

Анхель же, между тем, продолжал что-то говорить, рассуждая о собственных планах и о неизбежном проигрыше своих врагов. А потом вдруг неожиданно замолчал и, прямо взглянув на изумленного друга, совсем другим голосом прибавил:

— Одно мне непонятно… Как они сумели переместить меня вперед во времени, если силы такой у них здесь нет?

* * *

Роман поежился и, обхватив себя руками, бросил быстрый печальный взгляд на камзол, в который по-прежнему куталась Татьяна. Нельзя сказать, чтобы парень слишком уж мерз — в конечном итоге, его организм был приспособлен переносить и более низкие температуры, — но все-таки в камзоле сейчас чувствовал бы себя не в пример уютнее.

Но — увы!

— Все лучшее — девушкам, — недовольно пробурчал он и, оглядев поле, немного насупился, — И что хотите говорите мне, а я уверен — это другое поле! Здесь трава другого цвета.

— Может, ее просто злые люди за ночь перекрасили, — Луи широко зевнул и, потянувшись, обнял себя руками. Он, в отличие от брата, прохладу ощущал и очень жалел, что, опять же в отличие от него, камзол с собой захватить даже и не подумал. Да и вообще следовало бы одеться… попроще, отправляясь в шестой век, ибо удобная и простая рубашка юноши, его дорогие джинсы, и не менее дорогие ботинки производили среди местных жителей фурор не меньший, чем наряд Татьяны. Девушка, которая по сию пору имела возможность спокойно пользоваться старинными платьями из гардероба несчастной Мари, в путь отправилась тоже в чем-то более или менее удобном — простых джинсах и кофточке, которая при всем желании бы не сошла за средневековую. Что уж говорить о том времени, где они оказались — здесь даже камзол Романа казался чем-то совершенно невиданным и невероятным.

— Представляете — спали мы себе спали, и даже не слышали, как вокруг нас бродили туда-сюда злобные людишки с ведрами краски, — продолжил изощряться Людовик, сам заинтересованно озираясь, — А еще они украли лес. Точно помню, он был вон там, — здесь парень вытянул руку, указывая куда-то в правую сторону, затем той же рукой и махнул, — Хотя мы бы в него все равно не пошли. Но вообще, замечу вам, дорогой брат, что мысль вполне здравая — поле явно не то. Постороннее какое-то.

— И что это значит? — Татьяна, несколько утомленная остротами своих спутников, тяжело вздохнула, кутаясь в камзол, — Каким образом мы могли попасть на другое поле?

Роман красноречиво откашлялся и, горделиво выпрямившись, поправил воображаемые очки.

— Это очень интересный вопрос, мадам студентка, поэтому я склонен сделать вам неприличное предложение. Давайте дружно поразмыслим, что же могло случиться, и как нас угораздило, не просыпаясь…

— Да подожди ты, — девушка, досадливо отмахнувшись от интантера, поднялась на ноги, озираясь кругом, — Помните… помните, поднимался туман? Я удивилась еще, но значения этому особенного не придала. Похоже, туман был радиоактивным… — сообразив, что сама несет бред в духе братьев де Нормонд, Татьяна прикусила язык.

Роман с Луи, абсолютно довольные беседой в таком стиле, переглянулись и, заухмылявшись, с самым серьезным видом принялись наперебой кивать.