На милость дня. Былинки

Будучи человеком активным, я тоже написал в солидное министерство мое предложение о создании памятника погибшим в Великую Отечественную войну. Идея (я не расстался с ней и по сей день) его проста до чрезвычайности. Только недавно мы услышали настоящую цифру потерь Советской Армии в величайшем сражении века. Цифра убитых потрясла меня – 27 миллионов советских людей было загублено фашистами.

Пшеничное зернышко – олицетворение жизни на Земле; только пшеница растет во всех странах мира; крохотное пшеничное зернышко, возрастая, приносит множество семян в едином колосе. Вот эта незамысловатая мысль и легла в основу моего «проекта». Вскоре я получил на официальном бланке Банка Идей СССР письмо, в котором сообщалось, что идея А.Г.Ракова зарегистрирована в Банке за номером таким-то. Сейчас-то вам смешно, но тогда я ощутил за себя чувство наподобие гордости.

Моя идея была очень проста: по центру перепаханного взрывами снарядов, окопами, траками танков, среди разбросанной тут и там побитой техники, стреляных гильз, заваленных блиндажей, грязных бинтов, пулеметов, винтовок, автоматов и всяческого другого военного мусора золотым кругом высится пшеничное поле, засеянное 27 миллионами зерен. Наверное, оно будет небольшим, это поле-памятник погибшим за Родину советским солдатом, но это будет живая память о них. Можно дотронуться до склонившегося от спелости колоска, погладить его, помянуть погибшего отца, брата, мать… ощутить живое тепло заложенной в зерне жизни.

Огромные монументы в честь Победы: Мать-Родина на Малаховой кургане, сливающиеся в единое пятно имена погибших в зале Славы на Поклонной горе, высокие стелы с венчающими их пятиконечными звездами, почему-то устремленные в небо, могилы Неизвестного Солдата – не дают человеку ни малейшего представления о том, сколько же людей мы потеряли за страшные годы фашистского нашествия. Тонны монументального бетона нависают и давят своей гигантской массой, вызывая желание поскорее убраться, Историки выяснили, что с Куликова поля вернулся живым каждый десятый ратник, а дружины было немногим больше 10 тысяч, Сколько вернулось домой в 45-м? А сколько умерло от ран после окончания войны?

И если вы думаете, что потери были восполнены, вы глубоко ошибаетесь: сегодняшнее положение страны есть отзвук Великой войны, которую мы, выиграв на поле брани, с позором проиграли в борьбе за мир.

Я сознаю всю наивность моего «проекта»; да и память человеческая недолговечна. Но: Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную (Ин, 12, 24–25).

22 июня 1941 года – память Всех Святых; восход 4.43, заход 22,20; долгота дня 17.37. «Не танцуйте сегодня, не пойте, в предвечерний задумчивый час молчаливо у окон постойте, вспомяните погибших за вас» (Вадим Шефнер).

Из Александровского сада

Он выползает на твой свет.
Как хвост победного парада,
Влачит он свой кровавый след.

Во глубине тысячелетий

Владимир-Солнышко встает,
И знаменосец твой последний
По Красной площади ползет.

В его лице полно туману,

А под локтями синий дым.
Заткнул свою сквозную рану
Он бывшим знаменем твоим.

Его слова подобны бреду

И осыпают прах земной:
«За мной враги идут по следу,
Они убьют тебя со мной.

О, Родина! С какой тоскою

Кричит поруганная честь!
Добей меня своей рукою.
Я криком выдаю: ты здесь.

Немилосердное решенье

Прими за совесть и за страх.
У Божьей Матери прощенье
Я отмолю на небесах…»

Судьба на подвиг не готова.

Слова уходят в пустоту.
И возвращается он снова
Под безымянную плиту.

Юрий Кузнецов † 2003

* * *