На милость дня. Былинки

А начальник штаба Ландо с тех пор меня почему-то запомнил, и как только я появлялся пред его недреманным оком, первым делом смотрел на мои сапоги: не выглядывает ли опять – назло ему – большой палец ноги рядового Ракова. Но я к тому времени уже службу понял.

Виктор Коротаев

Целомудрие

Тема тут навернулась такая, что женщина-редактор наверняка задумается – пропустить или вычеркнуть от греха подальше. Я, конечно, понимаю ее: вычеркнуть-то оно безопаснее, только я вот уже третью книгу пишу «Былинок» и писал правду, а порой это бывает трудно – легче самому забросить эпизод в бездонную интернетскую корзину, ищи потом ветра в поле.

Но в данном случае тема на редкость деликатная. Смутно помню, что мама лет в пять брала меня с собой в баню. Было много голых теть, парного воздуха и длинных каменных скамеек. Больше всего я боялся, как бы мыло не попало в глаза; становилось больно, и я плакал до тех пор, пока мама не вымывала мыло чистой водой.

Став постарше и пойдя в школу, мы, малышня московская, с круглыми глазами слушали 10—12-летнюю шпану из соседских бараков. Я почти ничего не понял, но узнал, что я появился из маминого живота. То, что девчонки не такие, как мы, внешне, с первого взгляда видно, однако различие с этими хилыми писклявыми созданиями вызывало лишь чувство гордости, что ты мальчик и тебя точно не станут дергать за косички.

Но барачная шпана не остановилась на описаниях, И однажды, взяв с каждого по 10 копеек (это на пирожок с повидлом мама дала), они провели нас через пролом в заборе и дали посмотреть в крохотную дырку в окне женского отделения общественной бани, Увиденное так потрясло меня, что вечером я выпалил об увиденном маме, Кажется, мой рассказ смутил ее больше меня,

Тайна пола волнует все поколения, и сколько бы ни говорили «нельзя!», инстинкт все равно заставит подростков задумываться над вопросами, на которые взрослые дают уклончивые ответы, В жизни наступает период, когда то, на что ты не обращал внимания, становится центральной темой, Человек стеснителен от природы, но детская бравада заслоняет стыд; отсюда выдуманные «подвиги» и показное донжуанство. И это притом, что чувство стыда ни на миг не покидает тебя, хотя при сверстниках ты стараешься спрятать его подальше…

Мы жили на улице Куйбышева с бабушкой и сестрой. Наверное, мне было тогда лет 14. Какое-то мальчишеское дело к бабушке – а она мылась в ванне – заставило меня войти. Поверьте, я ничего не хотел смотреть, мне просто не объяснили, что так делать худо. Но бабушка сказала: «Алик, выйди, это нехорошо». Именно с этих слов я стал взрослым.

Красота женского тела всегда вдохновляла художников, скульпторов, поэтов, писателей, и они стремились запечатлеть данную Богом красоту для других. Но премудрый Господь вложил в каждого из нас и чувство целомудрия: твоя жена есть единственное, самое красивое в мире создание и лучше нее никого нет. Да, целомудренный человек сравнениями не занимается. Это дьявол разжигает в нас низменные страсти, впрягает в погоню за наслаждением, потакает порнографии и разврату.

Сколько лет прошло, а мне до сих пор стыдно перед бабушкой. Я и батюшке каялся, но он сказал: «Ты же без умысла зашел? Забудь».

Подглядывать, что и говорить, нехорошо, но кто из нас через это не прошел? Зато хорошо, что и теперь стыдно.