На небо сразу не попасть

Сегодня меня вызвали в камеру хранения, где меня ждал служащий полиции безопасности. Он спросил, удалось ли мне уже привыкнуть к тюремным харчам, а также намерен ли я оттуда освободиться? Приказывал мне сообщить фамилии лиц, которые подстрекали нас сливать бензин. Когда ответил ему, что таких лиц никогда не было, немец ударил меня по лицу и велел возвращаться в камеру.

6 сентября

Комендатура тюрьмы, пытаясь воспрепятствовать нам выстреливать на свободу записки при помощи рогаток, повесила с внутренней стороны окон сетку с маленькими ячейками. Через два дня в камере был уже новый способ выбрасывания записок. Комендант Борецкий сказал отщепить кусок ножки от кровати. Для маскировки мы откололи дерево с внутренней стороны кровати так, что спереди ничего видно не было. Из куска дерева и смазанной жиром верёвки мы сделали лук, а из узких деревянных щепок — стрелы. Для утяжеления стрел используются гвозди или намотанная проволока. Вокруг такой стрелы привязывается записка, сама деревяшка высовывается через ячейку сетки и вкладывается в лук. Стрела перелетает через огород, стену и приземляется на ул. Яховича.

Стрелять можно только тогда, когда нет встречного ветра. Одна стрела уже приземлилась в огороде, и было по этому поводу много неприятностей. Начальник тюрьмы устроил поверку, а охранники тщательно обыскали всю камеру. Распороли даже все тюфяки, но ни лук, ни стрелы найдены не были.

Теперь надо быть очень осторожными, потому что начальник объявил, что в случае перехвата стрелы заключённые будут переведены в разные камеры.

14 сентября

Сегодняшний день был мрачным для нашей камеры. За полчаса до разноса котлов с супом приехали фургоны с эсэсовцами. Начальник тюрьмы взял список имён и ходил по камерам. Вместе с ним ходил эсэсовец. Когда в коридорах закончилось движение и мы подумали, что это уже всё на сегодня, двери камеры открылись, а в них встал начальник. Со списка, который был у него в руке, он прочитал фамилию самого младшего заключённого нашей камеры — одиннадцатилетнего Гжеся. Ему приказали забрать все вещи, но Гжесь сказал, что там, куда он идёт, ему ничего не понадобится. Вообще он не спешил и раздал товарищам одеяло, миску и бельё.

Когда он уже вышел и двери за ним заперли, в камере поднялся шум. До этого мы не знали, за что на самом деле Гжесь сидел. Мы были уверены, что за вагоны, поскольку Гжесь был известен среди вагонарей нашей камеры. И лишь сейчас кто-то, кто знал дело Гжеся, рассказал, как обстояло дело.

Итак, как-то раз Гжесь, идя по рельсам, нашёл малюсенький пистолетик, похожий на дамский. Гжесь поднял пистолетик с земли и носил с собой. Несколько дней спустя, во время заскока на вагон с пшеницей его поймали. Когда баншуцы во время обыска нашли у него оружие, то уведомили Гестапо. Адвокат, которого наняли родители Гжеся, с самого начала говорил, что дело нехорошее. Несмотря на это родители Гжеся вкачивали в гестаповцев огромные деньги, чтобы вырвать мальчишку. В последний раз ему сказали в записке, чтобы был готов к наихудшему, потому что ничего не удалось уладить.

С того дня Гжеся было в камере не слышно. Лежал целыми днями на своём сеннике, и ничто его не волновало. Не съедал даже своей пайки хлеба. Чувствовал, что дела его плохи, но об этом не говорил никому из знакомых, кроме одного.

Через несколько минут после отбытия эсэсовского фургона нам в камеру принесли суп. Охранник, который следил за раздачей супа, сказал коменданту камеры, что у заключённых сейчас во дворе отобрали посуду и одеяла, потом приказали им раздеваться до белья и впихнули в машину.

Охранник говорил, что из заключённых только один Гжесь плакал и просил присутствующих во дворе охранников сообщить семье.

20 сентября

В тюрьме с нами вместе сидят украинцы, и бьют их так же, как и нас. Например, Николай Сыцай является националистом, но, несмотря на это, во время тринадцатимесячного следствия его избивали несколько десятков раз. Ему выбили пару зубов, сломали обе руки, отбили почки. Николай уже не верит немцам. Он бледен лицом, говорит очень тихо и только о еде.

Николай говорит нам, что пойдёт на пески, потому что у него дело, связанное с оружием. Брат Николая служил в украинской полиции, и они вдвоём убили человека. Николай утверждал, что били палками, но немцы нашли в теле убитого несколько отверстий от пистолетных пуль.

23 сентября

Сегодня студент-заключённый ударил в лицо охранника, который ему сказал «курва твоя мать». Заключённого поместили в карцер, а после этого охранники пошли его бить. Пошмецюх сказал, что студента расквасили «на аминь». Его уже даже не возвращали в камеру, а сразу отвезли в больницу.

Начальник тюрьмы сказал, что в тюрьме охранники всегда правы, а вместо Священного Писания существует свод тюремных правил. Нам дали понять, что за «вяканье» на охранника заключённый пойдёт в карцер и получит 25 плетей по голой заднице. Заключённый, который ударит охранника, будет записан на эшелон в концлагерь.

Теперь уже, наверное, никто из заключённых не ударит охранника.

1 октября