На обочине канона (СИ)

— Эй, старик! — когда между процессией и неизвестным осталось не больше двадцати пяти шагов, молчание нарушил шиноби в красной бандане. Судя по чистому безусому лицу и ломкому голосу, только недавно получивший чунинский жилет. Очень уж хотелось казаться сильным и взрослым. — А ну, проваливай с дороги, чего встал! — Хочу узнать, так ли сильны недомужчины из Ивагакуре, как сами хвастаются, — голос самурая оказался сильным и глубоким. Длинные ножны перекочевали с пояса в левую руку. Правую он плавно положил на рукоять, продолжая держать оружие у пояса. — Или ссутся в штаны при первых признаках опасности? — Ах, ты!.. — на плечо готового броситься в бой мальчишки опустилась рука старшего товарища. — Акияма-доно, но он же!.. — Стыдись, Сабуро, — пророкотал рослый детина-джонин, внимательно изучая противника. — Тебе пора бы перестать попадаться в такие детские ловушки.

Опытный ниндзя кивнул выстроившимся полукругом подчинённым, те дружно рявкнули: «Кай!», и… ничего не произошло. Старик только презрительно сплюнул.

— Вот видите! — прежде, чем его успели вновь остановить, Сабуро ринулся вперёд. — Сейчас я покажу этому…

Рывок молодого чунина был настолько резким, неожиданным и… глупым, что привёл в замешательство не только шиноби Камня, но и их одинокого противника. Старик заполошно дёрнулся и потянул из ножен меч, но, Сабуро ясно это видел, не успевал даже полностью обнажить длинную катану, не то что нанести удар. Самурай проиграл ещё до начала боя — на близкой дистанции короткие кунаи дадут ощутимое преимущество молодому и подвижному противнику! Сабуро прыгнул вперёд и вверх, метя в глазную прорезь шлема и желая закончить бой одним ударом. Самурай сделал маленький шажок назад, одновременно взмахивая обеими руками сверху вниз. Окованный железом кончик пустых ножен с глухим стуком опустился на прикрытую лишь тонкой тканью голову. В длинных ножнах скрывался короткий вакидзаши! Так и не выпустившая кунай рука Сабуро с мерзким звуком шлёпнулась в трёх шагах дальше и правее по тропе.

Подойдя к лежащему навзничь бесчувственному телу, мужчина в доспехах перевернул его на живот и опустил ногу в тяжёлой, подкованной железными пластинами обуви на культю, почти остановив хлещущую кровь. Очнувшийся парень застонал, но после несильного пинка по голове вновь впал в беспамятство.

— Трусы! Сейчас я медленно порежу этого сопляка на кусочки, а затем очередь дойдёт и до тех из вас, кто раньше не сдохнет со страху!

Ножны отлетели к стене ущелья с глухим стуком. Через секунду за ними последовали вторые, снятые с пояса. И вот на шиноби Камня направлены уже два коротких клинка. Элегантное, почти ленивое движение руки, и блеснувший золотом в свете заката правый меч перехватил свистнувший кунай. Секундой позже росчерк левого вакидзаши сбил на землю сразу три сюрикена. От летевших следом каменных пуль старый воин даже защищаться не стал — повернувшись боком и склонив голову, он бестрепетно принял удары дзюцу на доспех. Ещё пару раз осыпав противника градом железа и камней, опытные шиноби прекратили обстрел, не дожидаясь команды предводителя.

Шторка оставленного поодаль паланкина отдёрнулась, и на землю ступил тучный мужчина в расшитом золотыми нитями цветастом халате. Посмотрев на происходящее впереди, он брезгливо сморщился и что-то спросил у старательно прикрывающих его своими телами охранников. Замерший в ущелье самурай не слышал слов чинуши — да и не стал бы к ним прислушиваться, даже если бы мог. Всё его внимание было приковано к приближающимся шестерым шиноби Камня. Двое обнажили короткие клинки и направились к противнику напрямик. Остальные разделились и быстро скрылись из виду, обходя холмы с флангов. Воин подавил желание беспокойно оглянуться.

Противники сошлись молча, не размениваясь на обычные оскорбления и боевые кличи. Завязался вязкий и выматывающий бой. Ниндзя Ивагакуре очень быстро сообразили, что будут только мешать друг другу в узкой расщелине, поэтому один из них, вооружённый кунаём и коротким танто, атаковал, а другой пытался подловить противника метательным оружием, целясь в щели доспехов и незащищённую часть лица. Несколько раз неизвестный самурай переходил в успешную контратаку, но стальное лезвие бессильно звякало по окаменевшим запястьям и предплечьям джонина Ивы. Лязганье металла и хриплое дыхание противников наполняли небольшое ущелье, отражаясь от стен. Так продолжалось минуту, а затем…