На острие победы

Из новостей в утренней газете «Кенигсберг Альгемайне Цайтунг» от 14 июня 1943 года: «… в результате действий искусно скрывающихся советских парашютистов ночью с 12 на 13 июня в усадьбе Скайсгиррен убит рядовой «полиции порядка» Клаус Фольге, получили ожоги и ранения двое местных жителей, причинен ущерб на сумму 5700 РМ из-за пожара ратуши, двух сгоревших единиц техники и обрыва проводов местной связи. Снято и уничтожено красное полотнище, символизирующее знамя Советов, а также стерты пропагандистские надписи на стенах домов простых жителей… Позднее этими же диверсантами на узловой станции Ульбах убит солдат вермахта Вильгельм Баннах, охранявший пункт дозаправки железнодорожного транспорта на тупиковой ветке магистрали Тильзит – Гумбиннен, взорван сам пункт, уничтожены четыре единицы транспорта на рельсах, ранены три человека из обслуживающего персонала и дежурного наряда. Угнан локомотив типа «BR-86». Партизаны на этот раз не понесли никаких потерь. Мы обращаемся к властям провинции и руководству СД! До каких пор будут происходить…»

Глава 18 Бей врага его же оружием

Район Пилькаллена, Восточная Пруссия, 13 июня 1943 г.

– Что? Не слышу…

– Я говорю, у нас осталось семь дней, семь суток… неделя, – пытался говорить громче Сергачев, но из-за шума работающего паровоза сложно было разобрать даже в будке машиниста, что он говорит, – совещание же было 11 июня, Берия дал Судоплатову ровно десять дней на разоблачение «крота».

– Понял, – Машков ответил почти в ухо ветерану, – а что потом?

– Догадайся сам, сержант! И погоны, и голова с плеч. Нужно спасать комиссара. И это в наших силах, Вася!

– Да уж-ж… Получается, нам нужно в день успевать по одной букве сообщать в Центр?! По одному селению рвать?

– Выходит так, Вась.

– Что у нас дальше? По карте Пилькаллен вроде.

– Да. Но он нам не нужен, начальная буква не та. Придется проскочить его незамеченными или обогнуть как-то… Паровоз по бездорожью ходить еще не научился, поэтому у нас один путь – пока на Пилькаллен. Потом будет нужный нам Хельберг.

– Но немцы ведь тоже не дураки! Железка одна, путь у нас один, пока на северо-запад, выставят заслон, вмиг окучат из зенитки или станковых пулеметов. Или стрелку переведут и в тупик какой загонят. А?

– Проскочим.

– А дальше-то что?.. Алле, Степаныч?

– Я без гудков и прочего шума проскочу мост и подойду к поместью. Фрицы не должны успеть сообразить. Но долго нам не покататься на этом паровозе! Он заметный, и дорога только одна. Зато из зоны выйдем и растворимся в других лесах, тут они, если позволяет мне память, более густые и обширные. Но дальше на север, ближе к Балтике и Литве, снова поля и открытые места.

– Блин, я половину не услышал, Степаныч, но понял, что ты знаешь свое дело. Веди нас. Я пока локомотив ощерю стволами да пару указаний дам нашим. И это… ты сильно-то не торчи тут на виду! Не высовывайся, а то вмиг подстрелят.

– Ясно. Учту. Серега, харэ угля кидать. Вона как чешет наш транспорт. Принеси мне «шарманку», она в ячейке за паровозной кабиной.

– Кого? Какую еще шарманку?

– Тьфу ты… Ну, чемоданчик там должен быть. С инструментом и прочим скарбом механика-машиниста.

– Ага, понял, ща.

Паровоз, оставляя густой шлейф черного дыма, несся в сторону ближайшего поместья Пилькаллен, одного из сельскохозяйственных центров пруссаков. Мимо с безучастным видом мелькали подводы с крестьянами, стада коров и овец, вялые сонные часовые, охранявшие важные стрелочные переводы, семафоры и переезды. Вдалеке пылил конвой, больше смахивающий на мобильный патруль, возвращавшийся с ночного дежурства.

– Ну, Пилькаллен, надеюсь, ты нас не задержишь! – прошептал Сергачев, не снимая руки с рычага.

Поместье какого-то местного барона с виднеющимся неподалеку недостроенным замком возле пруда находилось чуть в стороне от железной дороги. Может быть, по этой причине немцы не успели достичь контрольной точки для засады, ме́ста, где пути пересекало асфальтовое шоссе из селения.