На пажити Богоматери. Монахиня Алипия (Авдеева)

Полола она как-то огород и всю редиску вырвала. Я подумала, зачем так много редиски рвать, ведь она пропадет. Тут к Матушке пришло много народа и всю редиску порезали на салат. Сели за стол, а Матушка говорит: «А Елизавета сказала, зачем редиску вырывала?» А ведь я не говорила, а только подумала.

Провожала меня, дала просфору и сказала молиться Архистратигу Михаилу, великомученице Варваре, Киприану и Устинии, Тихону Задонскому и добавила: «Пей побольше кагорчику». Вскоре у меня упал гемоглобин и я уже знала, чем мне нужно его повысить — кагорчиком.

Ходила я в шубе, Матушка погладила ее и говорит: «Какой хороший шуба был!». Я думаю, почему же был, ведь я же ее ношу? Чтобы ее почистить нужно было шубу разобрать. Я ее разобрала, почистила и так в разобранном виде она и лежит до сих пор. То же повторилось и с курткой — потрогала ее рукой, похвалила материал и за зиму ее моль съела.

У меня на руках трескалась кожа, образовались болезненные раны. Матушка дала мне мазь — сало, мед, земляника, а я подумала, что и телице помажу ногу, у нее тоже трещина на ноге. Но Матушка строго предупредила: «Эта мазь только для людей от ран!»

Когда у меня родилась дочка, она очень плакала. Матушка сказала: «Испуганная, а вообще дети плачут потому, что нет материнской молитвы».

Мне не давала покоя мысль, что дети страдают за грехи родителей, значит, и за грехи отца дети болеют и мне очень хотелось с мужем повенчаться. И только через два года молитвами матушки Алипии ночью муж меня разбудил: «Давай пойдем венчаться, но только так, чтобы никто не знал и не видел». Я хотела, чтобы отец Кронид нас повенчал дома, но на мои мысли Матушка ответила: «Венчаться надо только в церкви!» Мы повенчались в селе при закрытых дверях по желанию мужа.

Года за 3 или даже 4 говорила о Чернобыле: «Людей бросают в автобусы раздетых, люди плачут, насильно увозят, одежду палят все побросают, сколько горя будет, вот от нее все идет» — и указала на меня. Все стало понятным только после взрыва в Чернобыле — мои родители живут по направлению к Чернобылю.

Прочитав Евангелие о родах Иисуса Христа, я задумалась из какого же рода могу быть и я. Спросила у матушки: «Из Иудиного» — ответила она. Я смутилась, да как же так из рода предателя Искариотского — «Да не то ты думаешь, из царского ты рода, Иудиного». Спрашивала я у матушки и о своих родителях, она называла их по имени: «Дед Иван и бабушка Мария — святые».

Провожая нас, сказала Алле Б.: «Иди с ними и тебе будет легче». И действительно, когда Алла с нами, ей легче. Сказала, что и с Валентиной мы должны дружить. Так все вместе и держимся.

Моего племянника дочка до 6 лет не разговаривала, но слышала. Я спросила у Матушки, почему она не разговаривает? «За грехи родителей — ответила она, — мать не крещеная, брак не венчаный». Матушка стала молиться и девочка вскоре стала разговаривать.

У моего дяди заболела дочь — ей покрутило ноги. Я обратилась к Матушке с вопросом, что делать? «Пусть отдаст то, что она украла, покается и будет здорова». Дядя сначала не поверил, но потом стал расспрашивать дочь и она созналась, покаялась и вскоре выздоровела.

Из Подмосковья к отцу Крониду приезжал отец Серафим схимонах. В 3 года он заболел и 30 лет лежал в постели недвижим. Отец Серафим очень высокой духовной жизни, к нему обращаются люди за советами. Он указывает страницу книги Святого Писания, где находится ответ на вопросы. Очень любвеобильный старец, никого не обижает, всех жалеет. С ним приехали две его келейницы. Все вместе на такси поехали к Матушке.

В самом начале Матушкиной улицы упало большое дерево и перегородило дорогу так, что дальше ехать было нельзя и пошли пешком. Отец Серафим шел с трудом. Подошли к домику, постучали, дверь была заперта. О. Серафим стал обходить домик, я пошла за ним, и, глядя на него, подумала: «Почему так, вот и отец Серафим болеет и мои дети болеют?» О. Серафим оглянулся и ответил: «За грехи родителей болеют дети».

Когда, обойдя домик, мы снова подошли к дверям, Матушка сама, раскрыв их широко, вышла нам навстречу и с радостной улыбкой приняла отца Серафима, посадила его на свое место на кроватке и стала готовить подавать нам обед. Я, грешная, подумала: «Никогда обеда нет, а тут сварила», и тут же Матушка мою мысль повторила вслух.

Было видно, что Матушка была рада встрече с отцом Серафимом, долго и тепло с ним беседовала, а потом сказала: «Тебе к Феодосию надо, к Феодосию» — келейница стала рассказывать как они посетили Киево-Печерскую лавру; были в келий преподобного отца нашего Феодосия Печерского, — «Да не тот Феодосии, другой, далеко, поездом долго ехать надо. Я у Феодосия был, я Феодосия видел, я Феодосия знаю!» (Предположительно, матушка говорила о иеросхимонахе Феодосии Иерусалимском, старце, похороненном в Минеральных Водах, причисленного в 1995 году к лику святых, после смерти которого в 1948 году Матушка приняла подвиг юродства).

Домой ехать на такси не благословила и вместе с нами пошла через лес и провожала нас на троллейбусе до площади Богдана Хмельницкого.