На пересечении

Мчась во весь опор по лесной дороге, Эристель почувствовал, как последний источник, отнимающий его магические силы, был уничтожен. Пламя, поглотившее почти весь город, встретило сопротивление в той части, где находились главные врата. Гимиро Штан и остальные «Пустынные Джинны» вступили в свое последнее в этот день сражение. Кто-то боролся с пламенем, силясь не допустить сожжения всего города, но Викард и Криам старались уничтожить непосредственно Лавирию Штан. Тело девушки полностью растаяло в пламени, и теперь она походила на ифрита, который упивался своей жестокой забавой. Она стремительно шла вперед, при этом не касаясь земли, а вокруг нее дома, деревья, животные и люди обращались в пепел.

— Она — моя сестра! — закричал Гимиро, пытаясь остановить Криама, когда тот в который раз атаковал ее.

— Это больше не твоя сестра, глупец! В ней жизни не больше, чем в других мертвецах этого проклятого некроманта. Я не чувствую тепла ее тела.

— Погасите огонь вокруг нее, и она станет уязвимой! — теперь уже Викард пытался справиться с огненной ведьмой. Он стремился поглотить пламя, исходящее от нее, но уже вскоре закричал от боли, чувствуя, что огонь противницы начал сжигать его заживо. Но Эристель слабел, а вместе с ним слабела и Лавириа. Сражение длилось еще несколько минут, после чего тело девушки обратилось в пепел.

— Вы убили ее… Убили…, - прошептал Гимиро. Он не замечал, что его кожа покрыта болезненными ожогами, потому что другая боль была гораздо сильнее.

Викард без сил опустился на землю, кашляя и тяжело дыша. Ему до сих пор не верилось, что пламя вокруг утихло. Криам же яростно бранился, чувствуя, что уже не может себя сдерживать. Он и так был одним из самых несдержанных колдунов, теперь же ему хотелось послать всех в пекло и как можно скорее уйти из этого ненавистного города.

— Проклятый Двельтонь! И за это все он заплатил нам всего лишь тридцать золотых?

— Угомонись, — пробормотал Викард. — Твоего Двельтонь, скорее всего, уже нет в живых. Гимиро, возьми себя в руки! Здесь столько людей нуждается в твоей помощи.

Штан вздрогнул и в гневе посмотрел на предводителя.

— Ты не понимаешь, — воскликнул он. — Я любил ее больше всего на свете. Я должен был ее защитить!

— А мы должны были уехать сразу после выступления, — рявкнул Криам. — И уж тем более не брать к себе непроверенных людей. Я с самого начала был против этого мальчишки! И что теперь?! Вы все чувствовали его энергетику на площади. Выжившие люди говорили, что Меккаир обратился сначала в женщину, а потом еще несколько раз неизвестно в кого. Не удивлюсь, если именно этот многоликий ублюдок убил Лавирию, а второй ублюдок воспользовался ее магией уже после смерти. И вообще, я хочу расторгнуть наш договор! Я не собираюсь помогать всей этой своре вопящих и плачущих. Надо было думать, прежде чем орать «В пекло Двельтонь!». Вот и доорались. Пекло само пришло за ними.

— Хватит, Криам! — не выдержал Викард. — Я бы давно расторг с тобой договор, если бы знал, как это делается.

— А ты не знаешь???

Остальные «джинны» растерянно следили за перебранкой своего лидера и самого буйного из них всех. Крики, причитания и надрывный плач поглотили город, отчего колдуны откровенно не знали, что делать дальше.

— Говорят, кроме замка не сгорел еще дом какого-то богача, — произнес Гарсиль, молоденький «джинн», которому колдовство давалось сложнее всего. — У него несколько магов в охране, поэтому они и протянули. Может, у него можно расположить раненых?

— Полагаю, его дом забит до трещин в фундаменте, — устало отозвался Викард. — Судя по теплу, в замке еще остались живые люди. Колдун не тронул их. И в замке будет достаточно места. Пусть те, кто здоровы, помогают переносить раненых. В конюшнях «Белой Совы» остались несколько лошадей и пара телег. Воспользуемся ими, чтобы перевезти пострадавших. Гимиро, слышишь? Нужна твоя помощь!

Юноша поспешно протер глаза, не желая, чтобы люди пялились на его слезы.

— Ладно, давайте займемся делом, — произнес он. — Криам, идем. Потом позлишься. Я даже поддержу тебя в этом начинании.

Зло сплюнув себе под ноги, Криам что-то недовольно пробормотал себе под нос и первым направился обратно к «Белой Сове».

Тем временем в замке Двельтонь пришедший в себя Клифаир попробовал снять с Родона проклятье Эристеля. Несмотря на то, что феодал велел заниматься ранеными, доктор отказывался его слушать.

— Я прошу вас, Клифаир, — в который раз повторил мужчина. — У меня ничего не болит, я и могу подождать. А вы расходуете свои ценные силы напрасно.

Найалла и Арайа сидели подле отца. Старшая Двельтонь еще никак не могла успокоиться от пережитого, в то время как младшей сильно досталось от отца за ее безрассудство.

— Глупая взбалмошная девчонка! — сказал ей Родон, едва Эристель скрылся из виду. — Этот колдун мог убить тебя одним взглядом, а ты додумалась ему угрожать! Мне казалось, что я достаточно хорошо тебя воспитывал, чтобы ты научилась пользоваться разумом. Как же я глубоко ошибался!

Произнеся в очередной раз лечебное заклинание, Клифаир вздохнул и устало потер переносицу: