На пике века. Исповедь одержимой искусством

Лоуренс написал мне, что он хочет отправить Синдбада в английскую школу близ города По. Я решила съездить посмотреть на эту школу и заодно заглянуть в местные дома, поскольку все еще не нашла идеального места для колонии. Мы ехали из Межева на двух автомобилях через всю Францию, что было довольно нелепо. Мы с Синдбадом ехали в маленьком «тальботе», а Кей и Лоуренс — в их «рено». Мы планировали разделиться в По, поэтому и подумали, что нам необходимы две машины. По пути нам открывались пейзажи Дордони и Центрального массива, окрашенные поздней осенью в красно-коричневый. Мы заехали в несколько чудесных старых церквей и питались роскошными трапезами в старых французских традициях. По — ничем не примечательный городок, но война его как будто оживила. По сравнению с Бидэльским интернатом школа в По была просто смешна, и Синдбаду там страшно не нравилось. Его расстраивало, что ему не дают заниматься крикетом и вернуться в Питерсфилд.

После отъезда Лоуренса и Кей я задержалась еще на несколько дней, надеясь, что Синдбад сможет там освоиться. Между делом я продолжала искать по округе подходящий шато. Я нашла агента недвижимости и ездила с ней по окрестностям. К тому моменту мой проект приобрел официальный статус: я стала использовать имя месье де Монзи, министра образования, так как мой агент решила, что это он меня послал на поиски помещения. Это не имело ничего общего с действительностью, но я не стала ее разуверять, подумав, что так дела пойдут быстрее. Во Франции важны знакомства. Я имела некоторую смутную связь с месье де Монзи, хотя никогда не встречала его. В результате меня всюду принимали по-королевски и показывали мне самые красивые шато, которые мне, разумеется, так и не подошли.

В мое отсутствие Нелли, которая теперь имела должность секретаря нашего проекта, встречалась с художниками и узнавала, интересно ли им участие. Энтузиазма они высказывали немного, за исключением тех, кто был на мели. К всеобщему облегчению мы в конце концов от этой затеи отказались.

Теперь мне предстояло уладить отношения с мистером Ридом. Я пыталась получить британскую визу, чтобы встретиться с ним и поговорить. Мне в ней отказали, но сказали, что я могу подать заявление на другую — только на время войны с условием, что я вернусь туда с детьми и там останусь. Поскольку об этом не могло идти и речи, я оставила попытки. Это дало мне повод отказаться от дальнейшего сотрудничества с мистером Ридом, чего я и хотела. Тем не менее меня пугало намерение миссис Рид жить в здании музея. Спустя какое-то время мой друг Хоар из министерства иностранных дел сообщил, что может сделать для меня визу, но к тому времени я уже обо всем договорилась в переписке. Наши адвокаты расторгли контракт, и мистер Рид согласился на половину пятилетнего жалования за вычетом того, что я уже ему выплатила. Он не держал на меня зла, но был сильно разочарован, потому что считал Лондон идеальным местом для музея во время войны. Я чувствовала, что оказала ему большую услугу, заставив уйти со скучной должности в журнале «Берлингтон», и поскольку теперь, после нашего недолгого сотрудничества, он стал на две с половиной тысячи фунтов богаче, что позволило ему выкупить долю в издательстве «Рутледж», я не имела никаких угрызений совести. Позже он решил написать о своей жизни книгу и хотел посвятить ее мне. Когда он ее закончил, его жена, должно быть, имела претензии к посвящению, поэтому он от него отказался. Когда все это осталось позади, он стал называть меня Пегги, и с тех пор мы остались добрыми друзьями и продолжили писать друг другу письма.

Глава 12 Моя жизнь во время войны