На полпути к себе

– По крайней мере, всемогущий, – нагло и беззастенчиво льщу.

– Да уж… Если бы был таким, нашёл бы способ тебя приструнить, – уже почти беззлобно ворчит Ксо.

– Я – само послушание!

– Угу. Особенно это было заметно, когда ты ушёл.

Напоминание о прошлом заставило сердце сжаться. На один миг.

– Я не мог оставаться.

– Ты сбежал.

– Мне нужно было подумать.

– Ты просто струсил и решил спрятаться от действительности! И как, получилось?

Я промолчал, но Ксаррону не нужны слова подтверждения или опровержения. Он и так всё знает.

– Получилось? Нет, нет и нет! Поэтому я и прошу тебя: успокойся. Остановись. Остуди чувства. Вспомни: сталь может не выдержать закалки…

– К чему ты это говоришь?

– К тому же самому… Ты не собираешься вернуться к своим любимым графиням? Кажется, сегодня твоего эльфа ждут во дворце…

– Он не «мой» эльф!

Я шёл по улицам Виллерима, но мои мысли затерялись в таких далях, что если бы кто-то смог оные дали обозреть, то несказанно бы удивился. Мир не так велик, как безгранична пропасть разума…

Почему мне встретился Ксаррон? Да, его помощь неоценима и своевременна, но почему – он? Мне стыдно принимать от него что-либо. Да, стыдно! Из-за того, что… Ему совершенно наплевать на меня: всё, что делает, он делает, желая угодить Магрит. Это её заботит моя безопасность. Её беспокоят мои ошибки. Её пугают мои поступки. Насколько сильно? Не знаю. Не смею предполагать. Возможно, всего лишь в силу привычки. Возможно, потому, что ей жаль потраченного на меня времени, чтобы дать результату своих усилий бесславно и бессмысленно пропасть… Но даже за это я благодарен сестре. Даже за такую малость. Потому что не заслужил и этого…

Ксаррон всегда был влюблён, сколько себя помню. Конечно, по его меркам (и уж, конечно, по меркам Магрит), несколько десятилетий – не срок, но… Он не оставляет надежду. Могу понять кузена: моя сестра – само совершенство. Она легко могла бы получить место в Зале Свершений. Если бы хотела. Но почему-то возня с младшим братом привлекала её больше, чем возможность держать в своих руках судьбы мира… И теперь Ксо пытается выслужиться, оберегая меня? Возможно, в этом есть смысл… Но помогать ему я не намерен! Вот ещё! У меня своих дел по горло…

У парадного входа дома Агрио стояла карета с королевским гербом, а в холле меня ждал разъярённый Мэй.

– Где ты пропадаешь?! Нас хочет видеть принц!

– На ночь глядя? – пока я наносил визиты, день опасно приблизился к вечеру.

– Ты бы ещё задержался! Пошли скорей! – он потащил меня за рукав.

– Я бы переоделся… и пообедал…

– Нет уж, времени и так мало!…

Карета катилась довольно плавно, но отдельные неровности брусчатки заставляли морщиться от боли. Эльф возбуждённо тискал чехол лютни, а лиловые глаза вспыхивали лихорадочным огнём.

– Держи себя в руках, – советую, не в силах больше выносить его ёрзание по сиденью кареты.

– А? – он вынырнул из облака своих мыслей.

– Дырку протрёшь.

– Где? – Мэй растерянно оглянулся по сторонам. – А, ты снова шутишь!…

– Не шучу. Ты так волнуешься, словно к невесте едешь…

– Вот ещё! – он обиженно насупился.

– А что, невестой пока не обзавёлся?

– Твои шутки… – эльф, видимо, собирался выразиться покрепче, но вовремя спохватился.

– Я слушаю.

– Как ты вообще можешь об этом говорить после того…

– После чего? – лукаво щурюсь.

– Сам знаешь! – Мэй делает вид, что разглядывает улицу, неспешно шествующую за окном.

– Не знаю. Расскажи, сделай милость!

– И почему ты такой? – тихий вздох.

– Какой?

– Насмешник.

– Ой ли? Большей частью, я смеюсь над собой. Над другими – только, если они успешно на это напрашиваются… Что ж, если я такой плохой, как ты говоришь… Почему ky-inn вернулась к тебе?

Он молчит.

– Не можешь придумать ответ? Жаль. Я же такой бесчувственный шутник, как ты говоришь… Что мне помешало посмеяться над тобой? Была и возможность, и повод имелся, но стрелы насмешек не ранили сердце…

– Что ты сказал? – лиловые глаза сверкнули. – Повтори!

– Я спросил, почему не…

– Я не об этом! Повтори… те стихи, которые только что произнёс!

– Стихи?

– Да, две строчки, рифмованные!

– Где же там рифма? – искренне удивляюсь. – Оч-ч-чень приблизительные стихи…

– Самые настоящие! Ты их прочёл или услышал? – вопросы становятся всё утомительнее.

– Какая разница? Пришлось к случаю, я и сказал.

– Ничего ты не понимаешь в искусстве! – заключил Мэй, расстроенно прислоняясь к стенке.

– Помнится, об этом я уже говорил. Сам. Честно. Тоже мне, новость… Лучше думай, чем будешь развлекать принца!

– Есть кое-что… Не волнуйся.

– Я и не волнуюсь… Ну так, почему же я упустил шанс поиздеваться над тобой, а?

– Дурак ты… И вопросы у тебя…

– Дурацкие. И всё-таки?

– Хочешь, чтобы я воспел твоё благородство? – проворчал эльф.

– Зачем? Просто не хочу, чтобы ты считал меня тем, кем я не являюсь.

– Я и не считаю… А кем ты являешься? – он снова перешёл в наступление.

– Сам придумай!

– Лениво…

– Тогда зачем завёл этот разговор?

– Затем, что ты напомнил… – Мэй смущённо осекается.

– О том, что ты хочешь забыть?

– Я не говорил, что хочу.

– Вот как? Почему? На твоём месте я бы…

– На моём месте ты бы не оказался! – неожиданный всплеск эмоций.