На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

В канун Нового года, если текущая ситуация в отделении позволяет, большая часть команды собирается на вертолетной площадке на крыше клиники около полуночи, чтобы посмотреть фейерверк и пожелать друг другу всего наилучшего — прежде чем вернуться обратно туда, где мы заботимся о переборщивших с алкоголем или оторвавших себе палец петардой.

— Майк, мне нужна твоя помощь!

Я собираюсь проверить показатели 91-летней пациентки, когда дежурный терапевт кричит мне со стороны холла. Менее чем за минуту я уже там и вижу, как проснувшийся Махмуд Зайдан, фыркая, пытается сесть. Опираясь на колени и ладони, несмотря на все усилия миниатюрного доктора, он едва держит свое массивное покачивающееся тело на узкой кушетке. Одним словом, я его поддерживаю и подхватываю. Пациент заметно морщится. Когда он поворачивается ко мне, я вижу лицо, на котором отражаются полная дезориентация, страх и гнев.

Будь осторожен, Майк.

Медленно тянутся мгновения, пока мы с Махмудом Зайданом смотрим друг на друга. Я чувствую, как напрягается мускулистое плечо, которое я могу обхватить лишь наполовину. Я весь в боевой готовности. Внешне спокойный, я в любой момент жду извержения вулкана.

Затем Махмуд Зайдан шумно вздыхает — и смеется. Все еще стоя на четвереньках, он пытается стряхнуть с себя это состояние — так отряхивается мокрая собака. Его последующий глубокий вздох позволяет судить о том, что, возможно, мы не добьемся полного успеха.

— Как вы? — спрашивает врач. Пациент отвечает неопределенным жестом. — Вы употребляли только алкоголь? Никаких наркотиков?

Мужчина кивает.

— Какой алкоголь? Пиво? И сколько? Вы помните?

Махмуд Зайдан движется как в замедленной съемке, разворачивается с нашей помощью. Я снимаю электроды со спины, и он опускается на нее. Затем поднимает сжатый кулак правой руки, разводит большой, указательный и средний пальцы. Три. Большинство мужчин такого роста, оказавшихся у нас в холле в эти дни, выпило значительно больше трех литров пива. Значит, организм Махмуда Зайдана не очень приспособлен к алкоголю, что также может быть связано с его родной культурой. Возможно, этот вечер в шатре был для него первым подобным опытом. Вероятно, его разбудил позыв к мочеиспусканию.

Я сопровождаю еле стоящего на ногах и в изумлении снова и снова оглядывающегося на туалет мужчину. Потом возвращаю его в холл и снова подключаю к измерительным приборам для контроля жизненных показателей. В тот момент, когда Махмуд Зайдан закрывает глаза, чтобы снова погрузиться в царствие Морфея, я слышу тяжелое дыхание молодого человека на соседней койке позади себя.

Сначала невозможно определить, бодрствует Саймон Виттманн или все еще спит. Он беспокойно мотает головой взад-вперед, на мониторе учащение пульса.

— Мистер Виттманн? — Я наклоняюсь и поглаживаю его по щеке, он открывает глаза, зубы его стучат, лоб и лицо покрываются потом. — Мистер Виттманн, вы плохо себя чувствуете?

Ответа нет. Вместо этого в следующее мгновение я чувствую крепкую хватку его левой руки на моем правом предплечье. С такой силой хватается тонущий человек. Еще раз проверяю цифры на мониторе, дыхание и пульс пациента продолжают расти. Я выхожу из холла и вызываю терапевта.

Когда я возвращаюсь с доктором, состояние мистера Виттманна снова немного стабилизируется, значения на экране приближаются к нормальным, его взгляд теперь кажется не столько испуганным, сколько измученным.

— Мистер Виттманн? — Голос терапевта заставляет пациента прислушаться. — Можете рассказать нам, что вы пили? И принимали ли еще что-то?

В ответ невнятное бормотание, сопровождающееся подергиванием головы.

Мы с доктором немного подаемся вперед, чтобы лучше слышать мистера Виттманна.

Сначала я разбираю только отдельные слоги, потом слова «помощь» и «страх». Сигнал тревоги.

Монитор показывает: артериальное давление сейчас низкое, но частота сердечных сокращений очень высокая. Интуиция раньше предупреждала меня не об извержении вулкана. Оказалось, это великая бездна, которая разверзлась под ногами мистера Виттманна и грозит унести его на дно.

— Шоковая, — говорит врач спокойно и твердо. — Быстро.

Я одним движением отпускаю стояночный тормоз. Затем снимаю монитор наблюдения с его крепления, вывожу каталку пациента из холла и толкаю ее через коридор к стойке.

— Свенья, пойдем со мной!

Она сразу осознает «взрывоопасность» ситуации и приходит на помощь. Пьяный мужчина в кожаных штанах и с повязкой на голове с некоторым удивлением наблюдает, как я маневрирую с каталкой с Саймоном Виттманном по клинике, а затем завожу ее в один из двух кабинетов шоковой терапии, которые мы в основном используем для ухода за пациентами с инсультом. Если состояние молодого человека и дальше будет ухудшаться, то здесь он будет в гораздо лучших руках, чем в нашем временном вытрезвителе. Свенья с переменным успехом пытается успокоить пациента.

— Не нужно волноваться, мистер Виттманн, — говорит она. — Вы сейчас в больнице, здесь о вас позаботятся.