На пороге

Может, все это время ответ находился рядом, но Равлик всячески избегал даже малейшего контакта с ним? Противился чувству, возвращающему его мысленно в тот самый момент в лесу, старался избавиться от него всеми возможными способами… Но оно, как заколдованное, возвращалось и возвращалось.

– Док, – еле слышно позвал сталкер, но Чайкин услышал его.

– Да, Равлик?

– Помнится, вы спрашивали о лесе…

Заинтересовавшись, ученый поднялся, приблизился к старожилу. Все еще терзая себя сомнениями, стоит ли рассказывать обо всем научнику, Сергей судорожно вздохнул.

– Есть одна вещь, – начал было Равлик, но какие-либо пояснения оказались излишни: при виде знакомого уже пистолета брови научного сотрудника полезли наверх, выражая изумление.

Оказавшись на ногах, ветеран протянул ржавое оружие Алексею, выдавил улыбку, не найдя слов, так как с ученым поравнялся Тритий, непонимающе переглянулся сначала с напарником, затем – с Чайкиным.

– Я могу ошибаться, – неуверенно высказался научник, который четко запомнил, как Равлик сбрасывает с заводской крыши пистолетные части, – но не припоминаю, чтобы вы подбирали его…

– Не подбирал.

– О чем разговор? – подал голос вояка.

– Возможно, стоило сказать об этом ранее, но… я не знал как.

Сергей отдал ПМ ученому.

– Я нашел это в лесу. И с тех пор оно «преследует» меня, где бы я ни был и что бы я с ним ни делал.

– Поразительно…

Тритий, нахмурив лоб, молчал.

– Когда зашел разговор об артефактах, я подумал, – старожил нервно потер подбородок, – может, с этой штуковиной тоже что-то не так…

– В каком смысле преследует? – Тон дезертира, обычно добродушный, теперь не выражал ничего, кроме серьезности.

– Выбрасывал, уничтожал, – вздохнул сталкер, – но всегда находил у себя через какое-то время.

– И ты рассказываешь об этом только сейчас? – Военный вытянул палец в направлении оружия, которое вертел, рассматривая, Чайкин. – На тебе лица нет с тех пор, как мы встретились. Я думал, это из-за меня, из-за воспоминаний…

– Дело не в этом…

– Дело в том, – резко оборвал Равлика Тритий, – что все это время ты носил с собой вещь, от которой непонятно чего ожидать, понимаешь? И никто, кроме тебя, о ней не знал.

– Так, давайте успокоимся. – Почувствовав накал обстановки, ученый переметнулся взглядом с одного сталкера на другого.

– Ты не спишь, мало ешь, постоянно бледен и рассредоточен. Ты списал все на то, что не слышишь голоса Зоны, я помню, – проигнорировал слова научника дезертир. – Но теперь все встает на свои места.

– Коллеги…

– Нам стоит знать что-то еще? В особенности о лесе? Ты ведь не забыл, что вариантов обратного пути у нас два, и один из них точно отпадает, так как мы чудом выбрались из стоков?

Вернув Сергею пистолет, научный сотрудник положил обе руки на плечи двух товарищей, прожигающих глазами друг в друге дыры.

– Мы во всем разберемся, хорошо? Так…

Прошмыгнув между сталкерами, Алексей помахал руками, привлекая их внимание.

– Кажется, я все понял. Все дело ведь не в этой загадочной вещи? Да? Все дело в доверии…

Метнувшись зачем-то в сторону в поисках чего-то, известного одному ему, доктор вскоре вернулся с веткой. Озадаченный и в то же время смехотворный вид ученого заставил напарников отвлечься.

– Попрошу меня выслушать, – прокряхтел тот, отламывая лишний сучок. – Это важно как для общего развития, так и для понимания сути нашей экспедиции.

Кашлянув, Чайкин принялся расхаживать по берегу.

– Как я уже говорил, открытым системам с регуляторной функцией обратной связи свойственно стремиться к состоянию равновесия с окружающей средой. Всеми нами, таким образом, движет закон сохранения информации, накапливающейся в самоорганизующихся системах. Но чтобы знать состояние системы в каждый момент времени…

Алексей начал чертить прямо на песке.

– …и, таким образом, определять, предсказывать ее изменение… Помните, да? Изменение состояния системы всегда должно подкрепляться информацией о событии, которое влечет за собой изменение. А позволяет нам это сделать знание динамического закона.

Ученый отошел, продемонстрировав начертанное дифференциальное уравнение, приравненное к нулю.

– В самом простом случае мы можем описать движение системы через уравнение Эйлера-Лагранжа, где лагранжиан является сжатой информацией о системе, – доктор ткнул в соответствующую букву.

Тритий покачал головой и хотел было вернуться к разборкам с товарищем, но научник принялся настолько быстро скакать вокруг и сыпать терминами, что вояка запутался в собственных мыслях.

– Каждое мгновение времени частица минимизирует действие, то есть выбирает траекторию, при которой реализуется минимум интеграла от лагранжиана по времени. Принцип наименьшей энергии! Вот, смотрите, как просто! Но теперь представьте, сколько частиц фигурирует в системах в действительности! Сколько различных траекторий необходимо учесть! Сколько всего может быть таких систем, которые при этом постоянно взаимодействуют друг с другом! А теперь вспомните, что я говорил на мосту.

Научный сотрудник потряс палкой.