На пороге вечности

— Откуда она узнала? — Михаил подозрительно взглянул на Дзейру.

— А что такого? Я подумала — иначе никак, и попросила ее. Как видишь, все обошлось.

— Глупо так рисковать!

Признавать, что Роми оказалась их спасительницей, Михаилу не хотелось. Но тем не менее факт оставался фактом — ненавистная лепурка помогла…

— Остается только решить, каким образом выломать решетку. — Дзейра усмехнулась.

— Да. И кроме того, надо придумать, как открыть дверь в комнату Недра.

— …Мик! — раздался гулкий голос годока. — Не составишь ли ты мне компанию? А то я один…

Оценивающе поглядев на огромные мышцы Трейча, Михаил кивнул, молча встал и вышел вслед за годоком. Вернулся он уже глубокой ночью, вдрызг пьяным.

— Он со… о… огласен. — Не устояв на ногах, Михаил упал.

— Готов, — коротко высказался Трут.

— Вырубился напрочь, — подтвердил Шарет, заглядывая в лицо Корноухого.

— Поговорим с ним утром, — раздался из темноты голос Дзейры.

В келье наступила тишина… Утром, едва открыв глаза, Михаил понял, что нового дня он может не пережить. Все маленькие радости похмелья дружно навалились на него, заставив заскрежетать зубами. С большим трудом оторвав себя от пола, он сел… Взглянул на озаренные надеждой лица друзей — эти люди поверили в возможность свободы и теперь ждали от него каких-то действий… Михаил несколько минут смотрел им в глаза, потом вдруг зажал ладонью рот и выбежал вон…

— Не успеет, — хладнокровно заметила Дзейра.

— По крайней мере, мы сможем сказать, что свобода была завоевана дорогой ценой! — Дгор подхватил тарелку и отправился на раздачу. Остальные последовали его примеру…

Когда они уже забрасывали в рот последние крохи еды, появился Михаил. Молча пройдя в свой угол, он лег и принялся рассматривать потолок.

— Успел? — участливо спросил Шарет. Ответом ему был полный тоски взгляд, который пресек все последующие вопросы…

И все-таки к обеду Михаил заставил себя встать и поесть. Похмелье отступило, и он наконец смог переговорить с друзьями, с нетерпением ждавшими этого момента вот уже несколько часов.

— Сегодня ночью, — были его первые слова.

— Используем половину масла: этого должно хватить. Остальное оставим про запас, — предложил Трут.

— Зачем? — Шарет удивленно взглянул на гнома. — Тебя что — пугает ночная темнота?

— Глупый стегардец! Откуда ты знаешь, что тебе потребуется завтра? Бережливость — вот основной принцип дгора.

— Он прав, — кивнул Михаил. — Теперь давайте решим, кто пойдет.

— Как кто? — Труг удивленно уставился на Корноухого.

— То есть вы думаете?.. Да вы спятили! Чтобы я, с похмелья… — Михаил привстал. Встретив насмешливый взгляд Дзейры, он сник и нехотя кивнул. — Эфг с вами, пойду!

— Главное, зря не высовывайся. Держись под окнами и не суетись, — посоветовал Шарет, на лице которого проступило чувство, очень близкое к облегчению.

— Я сделаю фитиль из тряпки. Подожжешь его и бросишь вниз, когда масло будет разлито… — начал объяснять Труг.

— Без тебя знаю… Пойду-ка я прогуляюсь! — Нервно усмехнувшись, Михаил выбрался из кельи.

— Нервничает, — заметила Дзейра. — Может, подменить его?

— Кем? — спокойно спросил эльф. Вопрос этот остался без ответа.

…Добравшись до оконца, Михаил выглянул на арену, где в данный момент сражались двое мужчин…

Звенела сталь, дико ревела толпа — очевидно, бойцы уже успели значительно накалить ситуацию. Об этом говорили и многочисленные раны на их телах. Но на свои царапины противники не обращали никакого внимания.

С дико горящими глазами, хрипло рыча, они сшибались друг с другом, рассекая воздух молниеносными ударами мечей. Клинки сверкали на солнце, сплетая свой смертельный узор… Но вот один из бойцов оплошал: меч противника снес ему голову.

Увидев широко открытые мертвые глаза, Михаил понял, что, даже если этой ночью его будут отговаривать все разом, он пошлет их к Эфгу и все равно пойдет сам.

…Впрочем, он мог бы не беспокоиться. Никто и не пытался его остановить, когда ночью он, взяв лампу, фитиль и запал, вышел из камеры…

«Великолепно!» — подбадривал себя Михаил. Одним броском преодолев расстояние до окна, он прижался к стене. Напряженно прислушался к ночным звукам. Ему казалось, что вот-вот раздастся оклик, за которым последует туча стрел. И все они вонзятся точно в него…

Однако ничего подобного не произошло. Только храп, сонное бормотание и стоны нарушали тишину… Осознав, что непосредственной опасности пока нет, Михаил начал осторожно красться вдоль стены. В голове была пустота. Сосредоточиться на чем-то еще кроме следующего движения было крайне трудно: одна-единственная ошибка — и все закончится, так и не начавшись… услышав какой-то незнакомый звук, Михаил замер… Бесконечное число стремительных ударов сердца… Он пытался определить, что это было…

Вроде бы все спокойно…

«Хетч!» — Облегчив душу ругательством, Михаил медленно двинулся вперед. Вот он миновал караулку и… ничего не случилось. Все те же ночные звуки, все та же темнота вокруг.

— Трейч, — осторожно позвал Михаил, подбираясь к годокской камере.

— Вот хетч-то, — услышал он в ответ. — Сидел бы себе в родном гнезде, растил бы цветы…