На пороге вечности

— Чтоб я сдох! — Перегнувшись через борт, Михаил от удивления чуть не нырнул вниз. Вода взбесилась: вот единственное объяснение тому, что река, вопреки всем законам природы, сформировала узкий канал, где вода в данный момент стремительно текла против течения…

— Магия! — воскликнул стегардец, наблюдавший ту же картину, что и ктан.

— А, понятно! А то я уж думал, что умом тронулся… — Михаил усмехнулся, но как-то неуверенно… Опомнившись, он резко распрямился. — Трейч, Улейг — к Лоуолису! И чтоб всей массой навалились…

— Понято! — Годоки устремились на корму.

Через несколько минут оттуда раздался возмущенный вопль Трейча:

— Не идет, проклятый!

— Да что же это такое?! — Михаил бросился на крик.

— Может, попробовать веслами? — подала идею Дзейра.

— Нет! Ни в коем случае! — предупредил ктана Лоуолис. — Нас может закрутить…

— Ну давай же, давай!.. — Ктан, пристроившись между годоками, вцепился в руль. Проклятое бревно словно слилось с корпусом: даже не шелохнется!

Солдаты напряженно замерли, наблюдая за борьбой на корме…

— Все впустую. — Улейг тяжело перевел дух.

— Я тебе покажу впустую! Налегай!.. — прохрипел Михаил. Ему казалось, что уже минула вечность, а между тем прошло всего каких-то пять минут… Потом еще пять…

Корабль стремительной птицей миновал излучину реки…

— Смотрите! — отчаянно закричала Дзейра.

Бросив взгляд по курсу корабля, Михаил застыл в растерянности… Впереди, на берегу, был уже ясно виден еще один речной пост яроттцев. Только на этот раз более крупный…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Четыре яроттских корабля, разрезая водную рябь, устремились к попавшей в западню добыче.

— Река несет нас прямо на них, — выдавил из себя Лоуолис, все еще делая попытки с помощью руля совладать с течением.

— Много… Их слишком много!

— Достаточно, — спокойно заявила Линээ, окидывая берег внимательным взглядом.

«Более чем достаточно!» — мысленно крикнул Михаил. Лично он насчитал на берегу не менее четырех тридцаток. Конечно, не исключено, что там их больше… Трудно утверждать наверняка, уж очень суетятся яроттцы…

— А это что? — Линээ указала в сторону поста. Там, среди бревенчатых строений, на небольшом пригорке, нахолился островок спокойствия. Четыре щеголевато одетых яроттца и человек в черном, по всем признакам — маг, спокойно и неподвижно, словно окаменев, созерцали реку: пять изваяний на фоне зелени листвы и черноты бревенчатых домиков. Они явно чего-то ждали…

— Ну, что там?

— Маг, будь он неладен! Вот кто нам подгадит… — Шарет сплюнул в реку. На его лице мелькнуло выражение отчаяния.

— Один подгадит, а другой уже подгадил! — Михаил кое о чем догадался. — Тот толстяк в лесу, похоже, успел предупредить своих друзей. Нас ждали…

…Позднее, уже находясь в Предисе и вспоминая обстоятельства бесконечного путешествия беглецов по коварной реке, Михаил обнаружил любопытную вещь: память, обычно такая услужливая, теперь сохранила из всей цепи событий лишь общую канву да отдельные яркие куски, в основном — лица и подвиги соратников и друзей, все — словно внезапно выхваченное из самой гущи горячей схватки…

Может быть, для того, чтобы мир не лишился в его глазах большинства цветов солнечного спектра — не остался бы для него навсегда черно-красным, как мундиры яроттских солдат?..

Вот холодная и беспощадная Дзейра плетет своим мечом сверкающий и смертельный для врагов узор… И отдает клинок ему, ктану, со словами:

— Возьми! Тебе он нужнее, а у меня есть еще пальцы, зубы и кинжал…

…Вот бок о бок сражаются, прикрывая друг друга, Шарет и Лууза — две верные души, два благородных сердца…

— Стоять! — снова слышит Михаил боевой клич Шарета.

— Понято! — откликается Лууза.

…Вот Линээ, маленькая, хрупкая ваарка — и воплощение дикой ярости в бою, раненой птицей уводит за собой принося себя в жертву, чтобы спасти товарищей…

Вот годок Улейг, в ореоле фиолетового пламени, роняющий во все стороны горящие куски своего тела, тем не менее неуклонно приближается к бесноватому яроттскому мату — и сливается с ним в смертельном объятии, превращаясь в один, общий для них погребальный костер …И вот подробности их неожиданного и, прямо сказать, чудесного спасения…

…Михаил взглянул на небо и просто окаменел: к беглецам приближались восемь та-годов. В лапах они держали внушительных размеров сеть, что наводило на некоторые мысли…

Очевидно, черно-красные тоже смекнули, что могло вскоре случиться. И, как следствие, поток стрел с их стороны усилился. Воздух разрезала фиолетовая вспышка. На секунду беглецы ослепли…

— Лучники, прикрытие! — Михаил отчаянно заморгал, пытаясь восстановить зрение. Трое ваарок, расположившись у бортов, взялись за луки. Но что они могли сделать против орды яроттцев? Практически ничего…

— Держитесь!.. — раздался трубный голос.

— Быстрее бы… — Ктан бросил весло. — Прекратить грести!

Подчинись команде, солдаты замерли: скорость корабля резко упала. Сделав крутой разворот, та-годы опустились к воде. Сеть, которую они несли, была снабжена несколькими металлическими шарами — она благополучно погрузилась в воду.