На привязи (СИ)

========== 1 ==========

В кабинете Инспектора Антон при полном параде и со склоненной головой сидел в третий раз за свою карьеру, и в третий же раз его распекали, будто он подвел под суд весь участок. Инспектор, поначалу расхаживавший взад-вперед мимо стола, уже выдохся и направился к двери. Антон обернулся. Он не ожидал, что Инспектор сразу же после официальной части, в которой восхвалял участок и порицал Антона, попросит его покинуть помещение. Но тот просто закрыл дверь на замок, торопливым шагом вернулся к своему креслу, сел и, положив скрещенные руки на стол, придвинулся ближе. Антон подавил инстинктивное желание отпрянуть.

— Послушай меня, — жарко, полушепотом заговорил Инспектор, внимательно глядя в лицо Антону. — Я тебе не враг, ты меня понял? Ты сам себе враг. Антон, это третье предупреждение, твой третий косяк, и после него — только изгнание из органов, все свои медальки сдашь обратно в хранилище, ясно?

Антон смотрел в его серые глаза и гадал: правда Инспектор о нем так беспокоится или трясется о репутации своего образцового участка? Скорее всего, второе. Участок и вправду хороший, лучший в городе, да и в Пространстве, вероятно. Жаль будет отсюда уходить, если он облажается.

— Я поступил, как требовала ситуация, — попробовал хоть что-то сказать в свою защиту Антон. — У него был пистолет, вот я и отреагировал. Он мог выстрелить в гражданских.

Инспектор вздохнул. С жалостью посмотрев на Антона, он произнес:

— Ругаешь вас всех, ругаешь, а вы все те же кретины с идеалистическими взглядами. Что, в Академии уже не учат адекватному восприятию реальности? Антон, пистолет его — пукалка игрушечная, как будто ты не понял это с первого взгляда. Сержант Лазарро уже написала на тебя рапорт. Знаешь, что она мне лично сказала? Не буду, говорит, с этим психованным работать, а то он и меня застрелит.

— Да я ногу ему поцарапал просто!

— И он в суд подал на тебя и на весь участок! — рявкнул Инспектор, резко переменившись в лице. В его глазах не осталось ни лживого сочувствия, ни приторного участия, только взбешенный блеск. Он вскочил, уперся в стол ладонями и навис сверху. — Ты что, не знаешь, как эта система работает? Любой гондон может подать на тебя в суд за превышение полномочий и скостить себе срок! И никому дела нет, что этот кусок говна людей в заложниках три дня держал! Антон, очнись, — вновь перешел на шепот Инспектор и рухнул в кресло так резко, что оно скрипнуло. — Я в прошлый раз твою задницу прикрыл, в позапрошлый прикрыл, а сейчас у меня уже лопухи кончились, чтобы твой срам прятать.

— Да не надо мне никаких лопухов! — не выдержав, буркнул Антон и спокойнее добавил: — Инспектор.

Тот заржал. Смех его никогда не предвещал ничего хорошего. Однако в этот раз, похоже, весь гнев, заготовленный на долю Антона, исчерпался. Инспектор, посерьезнев, сказал:

— Антон, ты знаешь, что я собирал команду самых лучших, самых честных людей города. И если человек мне нравится, я за него держусь до последнего. Даже за тебя. Но сейчас я не могу спустить дело на тормозах. Гондон этот, как его… а, неважно, изрядно нам подгадил. Суд технически на его стороне, но нас там, — Инспектор ткнул чуть кривоватым, когда-то сломанным и неправильно сросшимся, указательным пальцем в потолок, — тоже кто-то любит. Поэтому ни штрафов, ни проверок, ни расформирования участка. Но тебя придется понизить в должности, они крови просят, Антон. Сначала на пару месяцев, а там как пойдет. Постарайся не облажаться. Давай сюда браслет. Оружие сдай, получишь игрушку внизу.

— Понизить до какой должности? — угрюмо спросил Антон, снимая с запястья тонкий, плотно прилегающий, точно лента, браслет.

— До патрульного, куда же еще понижать, — пробормотал Инспектор, взял из рук Антона браслет и, отпечатком своего пальца вызвав меню, внес корректировки на выскочившей голограмме. — Да, к слову, не хочешь к мозгоправу походить на курсы управления гневом?

Антон, наблюдая за манипуляциями с браслетом, осторожно ответил:

— Нет, не очень хочется.

— А мне насрать, чего тебе хочется, а чего нет, — жизнерадостно ответил Инспектор и протянул Антону браслет обратно. — Вот, держите, патрульный. Твое счастье, что Мелани в отпуске, а то отправил бы тебя к ней лечиться. Свободен.

Антон поднялся, надевая браслет. Он так привык к его почти невесомой легкости на руке, что и не замечал тонкую черную полоску с изогнутым экраном. А без него вдруг почувствовал себя голым. Странно, в какие неподходящие моменты приходит осознание, к чему же ты принадлежишь в этой жизни и что составляет твою суть. А казалось бы — всего-то браслет, которым он управлял не глядя, прикладывал его к стольким сенсорам, получая доступ, демонстрировал синеватый светящийся значок зарвавшимся преступникам и просто оказавшимся не в том месте и не в то время людям.

— Можно обратиться? — вдруг вспомнил Антон.

— Ну? — неохотно ответил Инспектор, уже потерявший к нему интерес. Он поднял голову от планшета и с неудовольствием посмотрел на Антона, словно его бледная физиономия раздражала Инспектора больше всего в жизни.