На прорыв

– Долго мне ещё прикрывать ваши задницы? Или, может, сами стрелять хотя бы в направлении врага начнёте? Смотри, по своим с переляку не лупани – с вас станется… Да фрица этого заберите. Мне он тут совсем без надобности – прибьют ещё ненароком. Кстати, оружие тоже берите. Оставьте только один пулемёт с боезапасом и немного гранат.

В ответ раздалось какое-то бурчание, которое не расслышал по причине вновь сыпанувшей горохом по броне россыпи пуль. Пришлось срочно заняться отстрелом особо вредных представителей вермахта, дабы им неповадно было даже головы поворачивать в моём направлении, не говоря уж о стволах.

Сзади раздалось какое-то скрипение-сипение. Быстро обернувшись, с удовлетворением отметил, что бойцы правильно поняли стоящую перед ними задачу и, открыв двухстворчатую заднюю дверь "Ганомага", стали тащить фрица наружу. Заодно и оружием разжились. Не став им мешать, опять переключился на выполнение своей основной работы – поддержку пехоты. И, надо сказать, у меня вполне неплохо получалось.

Так увлёкся, что не заметил даже, что уже не один, – пока не тронули за плечо.

– Да, – резко откликнулся я, встав вполоборота к стоящему сзади и не выпуская поле боя из вида.

– Вы немного не вовремя, товарищ командир, – понизил я градус злости, увидев какого-то молодца в полушубке с двумя кубарями в петлицах и, одновременно с этим, выпустив по фрицам ещё пару коротких очередей, – Вы же видите, ещё не всё кончено. Фрицев тут – как грязи! Только успевай ленты менять.

– Лейтенант Сидоренко, – представился он.

И продолжил, крича мне почти прямо в ухо (от стоящего кругом грохота даже так я его едва слышал):

– Да я, собственно, за этим и пришёл, – привёл второго номера. Поможет ленты снаряжать.

– Красноармеец Петрухин, – раздалось откуда-то сбоку и снизу.

Мельком глянув вниз, увидел невысокого молоденького паренька, уже сноровисто набивающего опустевшую ленту патронами. Судя по двум вскрытым цинкам, у которых присел этот недоросль, теперь от недостатка боезапаса не помрём.

– И где только раздобыть успели? Вот, блин, вояки: как врага бить – и нет никого, а как патроны тырить – тут как тут, – пробурчал я, не отвлекаясь, впрочем, от пулемёта.

– Ты, братец, только работай быстрее, – подбодрил я паренька, – Недобитых фрицев дюже много, а швейная машинка (мотнул головой в сторону пулемёта) – жутко прожорлива.

– Думаю, споётесь, – удовлетворённо высказался лейтенант, – Скажите, Ольга, а что за стрельба на станции Парфино сегодня ночью была? Да и сейчас – зарево на полнеба?

Только сейчас с удивлением отметил, что станция разгорелась что надо. Даже отсюда видно, как полыхает. Когда уходил – огня было не столь много. Прикинув полено к носу, понял, что и отъехал не особо далеко – всего-то километров пять-семь. Ну, от силы десять. А я-то думал – километров двадцать отмахал. Похоже, мой топографический кретинизм “все извилины заплёл” так, что в голове всё перепуталось. Причём, даже не уверен в сторонах света: мог ведь вместо северо-востока махануть и на северо-запад. Ночь же была. Ничего не видно. Блин. Вот засада…

– А, это я там пошумела чуток, – скривился я от досады.

Рассказывать о своих похождениях не было вообще никакого желания: кто ж поверит какой-то мутной девке, которая, по идее, может только коровам хвосты крутить, да перед мужиками задом вертеть? Треплом ещё, не дай Бог, посчитают – тогда и вовсе со свету сживут. Но пришлось раскрыть карты: в военное время разведданные очень нужны. И тут все мои хотелки уже не играют никакой роли – жизни бойцов много важнее.

– В Парфино прибыло несколько эшелонов с живой силой врага и танками. Я насчитала около двадцати машин. По живой силе – пара тысяч фрицев, а то и поболе. Точнее сказать не могу, поскольку с освещением не повезло, да и видела станцию только с одной стороны. Кроме того, обнаружила десяток грузовиков с горючим. Теперь, как вы уже поняли, их нет – зарево пожара об этом лучше меня говорит.

– И ты что же, всё сама сделала? – удивился лейтенант.

– Нет, блин, Змея Горыныча трёхголового с собой притащила, – сплюнул я, дав очередную короткую очередь по ставшим проявлять подозрительную активность немцам.

– Вас, что ли, нужно было там дожидаться? – резко присев, потащил за собой вниз лейтенантика, дабы пережить очередную порцию свинца, застрекотавшую по обшивке, – Так, лейтенант, хватит разговоров. Надо срочно позицию менять – фрицы, вон, уж конкретно так пристелялись. Сейчас влупят из миномётов – и поминай как звали. Иди лучше, своими командуй. Причешите их там – я вам их миномётную батарею на блюдечке с голубой каёмочкой выложила. После поговорим, если живы останемся.

– Добро, – кивнул командир и быстро выкатился из “Ганомага”.

– Ну что, Петруха, захлопывай дверь в десантное отделение и держись крепче: сейчас потрясёт немного – позицию сменим, – подмигнул я молоденькому солдатику.

– Я Александр, – важно поправил меня второй номер, но створки при этом захлопнул.