На рассвете наших судеб (СИ)

Она просто не могла понять, что вообще происходит. Что это за прозорливый старик, который помимо своих выходок ещё и так странно влияет на Порко. Но иного пути, кроме как идти за ним, у неё не было.

Они уже преодолели то поле, которое отделяло дом старика и деревню. А на улицах, в некоторых местах освященных керасиновыми лампами, пришлось стать тихими скрытными тенями, незаметно пробираться вдоль заборов. Несмотря на то, что всё поселение погрузилось в сладкую дремоту, в одном из дворов горел свет и раздавались громкие, весёлые голоса и цоканье стаканов. Судя по всему, там было застолье.

Они, взяв это себе на заметку, а если быть точнее — Порко, продолжили свой путь дальше, в сторону главной дороги. В холодном зареве звёзд на небе перед ними появился высокий сулуэт дома, который возвышался над остальными скромными домиками деревни. Увиденное вернуло их к словам старика. И действительно среди всех домов, мимо которых они прошли, этот один был в два этажа.

Ни в одном из его окон не горел свет. Прижавшись к соседнему забору, они выглянули из-за угла и увидели те самые экипажи, на которых приехал отряд.

— Он так и сказал,— поражённо отметила Пик.

Однако, как бы тихо она ни старалась это произнести, собака прямо за забором, с её исключительным слухом, всё услышала. И громкий басовый лай на несколько секунд прокатился по деревне.

У них у обоих сердце снова пропустило удар, а руки и ноги онемели от неожиданности и напряжения. Почти все слова, сказанные старцем подтвердились. Остался только патрульный, но и он не заставил себя долго ждать. Как только замолчала собака Пик и Галлиард услышали до боли знакомый звук — щелчок ружья. Им, как солдатам, державшим в своих руках немало оружия, этого было более, чем достаточно, чтобы молниеносно и беззвучно уносить оттуда ноги.

— Порко, что будем делать?— Пик не могла запретить вопросам звучать в её голове, поэтому даже такой наивный, но вырвался.

Сбегая от патрульного, они вернулись на более отдалённые улицы, как раз к тому дому, где в эту ночь не спали.

— Решать вопрос,— твёрдо заявил он, приметив открытую калитку,— Ты подожди меня здесь, под этим деревом. Я скоро вернусь. А если кто-то будет приставать, кричи,— странно это было слышать, но в его голосе звучал неприкрытый задор.

Оставив ей инструкцию, Галлиард целеустремленно, уверенным шагом двинулся к калитке. А на возмущённое шипение «Порко!» ответил тем же решительным жестом.

И как бы там не было, хоть она и была в их дуэте мозгами, но теперь всё оказалось в руках Порко. А Пик, обуреваемая возмущением и красная от гнева, сделала всё в точности, как он сказал. Её интуиция подсказывала, что он знает, что делает, и что в этой ситуации справится лучше неё. Пытливый ум настороженно пытался найти ответ на вопрос: «Зачем он пошёл туда?». Но она даже не догадывалась.

С опаской и осторожностью озираясь по сторонам, всматриваясь в пустые тёмные улицы, Пик смогла немного отвлечься. Слабый свежий ветерок, изредка заглядывающий в эти края, заставлял листья, на том дереве, под которым она стояла, приветливо трепетать. А прикоснувшись рукой к шершавому стволу, Фингер почувствовала тепло, что до сих пор сохранилось после дневного зноя.

Находясь во власти таких разных эмоций, она не заметила, как пролетело время. Вслушиваясь в то, что доносилось из того двора, она почти не могла разобрать слов. И наконец знакомый силуэт Галлиарда возник в проёме калитки. На мгновение Порко оказался прямо под жёлтым лучом света от лампы, висящей на углу дома, и от зорких глаз Пик не скрылась его довольная лучистая улыбка.

Он подошёл к ней со словами:

— Я вернулся. Всё в порядке? Никто не приставал?— Галлиард вытянул руку к дереву, почти нависнув над ней.

Но сделал он это из наивных намерений просто подойти поближе, чтобы тише говорить и чтобы их никто не услышал. Вышла маленькая ошибочка. Его подобная наглость вызвала у Пик новую волну негодования, а ударивший в нос запах спиртного ещё больше подлил масла в огонь.

В ярости ухватившись рукой за его выбритый затылок, она встала на носочки, чтобы ещё сократить расстояние между ними. И угрожающе свернув глазами, как возмущённая кошка, прошипела:

— Ты зачем туда ходил? Пить?! Как можно думать об этом в такой момент?!

На лице Порко вначале появилось выражение недоумения и невинности, а потом оно сменилось возмущением и задорным укором.

— Вот какого ты обо мне мнения! Эх ты!— воспользовавшись удобным случаем, он оставил на её губах всё такой же наглый, неожиданный и лёгкий поцелуй.

На Фингер это подействовало удивительно плодотворно. Если вернуться к сравнению с кошкой, то можно сказать, как сметана. Она в непонимании и старательном обсмаковывании этого момента, встала на ноги, но руку с затылка не убрала.

Игриво сверкая глазами в темноте, Порко с упоением и довольством наблюдал за её реакцией. А через пару секунд вкрадчиво произнёс: