На развалинах Мира

Раздался еще один хруст — кто-то попал ногой между камнями. Ее владелец недоуменно посмотрел на себя, взвыл и схватился за оголившуюся кость. Мой порыв поспешить ему на помощь, не успел осуществиться — падающая сверху балка вдавила его в землю, раскроив ему голову до самой шеи.

На какое-то время я замер, остановился, ощутив, как по нервам, и без того взвинченным, молнией прошелся неясный сигнал… Я еще не осознал, что это, но уже понял, что ни о чем хорошем это не говорит. И эта догадка оказалась верной.

Город был погружен в хаос, измолот и сокрушен. Но, видимо и этого было еще мало, и стихия решила добить его новой, все сметающей на своем пути, бедой. И именно в этот миг я почувствовал опасность. Не разумом, не и без того постоянной настороженностью — а шестым, седьмым, может даже, десятым чувством, которое никогда раньше не проявлялось у меня так сильно. Оно возникло и уже больше никогда не покидало меня, предупреждая обо всех чрезвычайных ситуациях, в которые мне пришлось позже попадать. Я уже был готов — а глаза еще не видели, уши не слышали того, что должно было случиться!

Послышался гневный, все поглощающий собой гул. Он шел со стороны гор — оттуда, куда унеслась эта всесокрушающая подземная волна. Я уже слишком устал, был измучен и избит, чтобы удивляться новой напасти, так скоро пришедшей на смену предыдущим. И без того темное небо стало совсем черным.

Один за другим в нем пропадали отблески полыхавшего под ним огня, и вся серая, пылевая и пепельная масса, сгустившаяся над головами, стала сливаться в одно мрачное целое. И тогда появилось то, о чем предупредило меня это, возникшее ниоткуда, чувство!

Она падала на город с быстротой пикирующей птицы, со скоростью гоночного автомобиля — огромная волна, высотой не менее десяти метров. Мгновенно поглощая все очаги пламени, заливая все дыры и отверстия, образовавшиеся в земле, она приближалась так быстро, что на принятие каких-то решений уже не оставалось времени… Это уже была настоящая вода, мутная, от принесенного ею ила и водорослей, мелких и крупных камней, а так же всего того, что она жадно пожирала, погребая под собой. Под ней гибло все.

Стены, выдержавшие колоссальные нагрузки от взрывов и землетрясения, чудовищный жар огня, под ударом этой массы срывались со своих мест так, будто они не были возведены из камня и бетона, а являлись хрупким сооружением, наподобие шалаша. Рефлекторно я рванул дверцу, оказавшегося возле меня автомобиля, и вскочил вовнутрь, успев в последнюю секунду захлопнуть ее за собой…

А потом все померкло перед глазами. Машину резко рвануло вверх и поволокло вперед, в полной темноте. На нее постоянно что-то падало, ударяло, и она сама врезалась во что-то, так, что я с каждым мгновением ожидал, что она развалиться на куски, и тогда смерть точно получит то, за чем она с таким упорством гонялась столько времени — мою жизнь. Не было ни верха, ни низа, только непрерывный кошмар… В какой-то момент я различил, как врезаюсь в человеческое тело. Оно зацепилось за боковое зеркало и пару секунд неслось вместе со мной. Сквозь все щели в автомобиль поступала вода — я слышал, как под сильнейшим давлением она врывается во внутрь и очень быстро заполняет все свободное пространство. Машину корежило, сплющивало, и было удивительно видеть, что все ее стекла до сих пор еще целы и продолжают выдерживать напор, сдавливающий ее со всех сторон. Я вдоволь наглотался жидкой грязи и поступившего в салон бензина — и в итоге, совершив множество переворотов и кульбитов, выплеснул все содержимое своего желудка, сразу оказавшись перепачканным всем этим с ног до головы. А потом сильный удар остановил мое движение вперед и я закрыл глаза, предвидя, что на этот раз, наверное, точно все закончено…

Я находился в автомобиле, спасшем мне жизнь — а он, в свою очередь, немыслимым образом воткнувшись в оконный проем устоявшего здания, висел в нем как пробка. Ни стекол, ни верха у машины уже не было, и как при всем этом мне не оторвало рук или головы, было уже не понять. Более того, не было и последнего, самого страшного врага — воды, пронесшейся по городу катком. Практически не соображая, что я делаю, я перевалился через борт и вывалился вниз. На мое счастье, высота оказалась не столь уж большой — машина застряла на третьем этаже, и я упал на мягкую массу из скопившегося, возле дома, ила и песка.

Вода, проложив себе широчайшую трассу, унеслась столь же быстро, как и появилась. О ней напоминали лишь сметенные на ее пути дома и отсутствие огня в тех местах, где он недавно бушевал. Где-то далеко отсюда, в горах, находилось водохранилище, которое жители города называли Хрустальным — за чистоту воды, в нем находившуюся. Высота плотины, сдерживающей это озеро, была не менее ста метров. Я подумал об этом, понимая, что ни плотины, ни водоема больше уже не существует…